Strict Standards: Only variables should be passed by reference in /home/kultinfo/kultinfo.com/docs/poetrybiennale2017/inc/template2.class.php on line 171
Биеннале поэтов 2017
Участники фестиваля

О современной китайской поэзии

В этом году официальным гостем юбилейного фестиваля «Биеннале поэтов в Москве» стал Китай — страна с уникальной культурой и богатейшей литературной традицией, чья поэзия оказала заметное влияние на эволюцию западного поэтического авангарда XX века. Выбор гостя неслучаен: юбилейную дату российского фестиваля важно отметить встречей двух мощных поэтических культур, между которыми в последние годы растёт взаимный интерес, отмеченный усилением культурного обмена, поиском новых принципов перевода и появлением свежих, интересных его образцов.
Особенно ценно, что Китай окажется широко представлен на московской поэтической сцене в тот год, когда отмечается столетний юбилей его «новой поэзии», открывшей неповторимую страницу в многовековой истории китайского стиха. Китайская поэзия современного типа появилась на свет как часть большой литературной революции начала XX века. Главный идеолог новой традиции, Ху Ши, написал первый китайский верлибр на разговорном языке и опубликовал «Предварительные предложения по литературной реформе» в январе 1917 года.

Революционный характер «новой» поэзии заключался в двух смелых идеях. Во-первых, это была мысль о возможности адаптации западной эстетики и потенциале её трансплантации на китайскую почву. «Западнический» порыв легко влился в общий поток восторженного интернационализма 1920-х годов. Порождённая им вторая идея — иконоборческой, экспериментальной поэтики — смогла наконец вывести китайский стих за рамки его традиционных форматов. Язык современной китайской поэзии сегодня абсолютно уникален — он завис, как мост, между двумя полюсами «инаковости»: западной культурой, бомбардировавшей Китай начиная с середины XIX века, и собственной традицией классического стиха. Современный поэт неизменно пишет в тени эстетического колосса классики, пусть и на языке, чья история существования насчитывает всего около ста лет.

Ведь поэзия всегда занимала особое место в китайской культурной традиции, в высшей степени филолого- и текстоцентричной. Поэтическое творчество в Китае никогда не ограничивалось рамками исключительно интеллектуальной деятельности, но наделялось общекультурными функциями. Радикальный разрыв с традицией, расширивший в начале XX века пространство литературы, за почти столетний путь «новой поэзии» стал значительно менее решительным. Оказалось, что и классическая, и современная поэзия стремятся к созданию поэтического языка, который так или иначе порывает с  «прозаической» природой реальности — это толкает поэтов конца XX века к созданию новых связей с традицией взамен утраченных. Связи эти многомерны: они протягиваются через все слои текста, от графики до выстраивания поэтической идентичности.

При этом китайская поэзия, живая, активная, ведущая несмолкающий диалог с мировой (в том числе и российской) поэзией, до сих пор остаётся terra incognita для российского читателя. «Биеннале поэтов в Москве» восполнит этот пробел и познакомит наших соотечественников с лучшими поэтами современного Китая. Все вместе они представят всё многообразие современной китайской поэзии — от ветеранов «туманного» стиха до рабочих, от  «интеллектуалов» до  «народных поэтов», от талантливых одиночек до рупоров целых направлений со своими журналами и манифестами. Приглашённые поэты, работающие в разных местах Китая, принадлежат к разным поколениям и придерживаются несхожих творческих установок. Их объединяет неподдельная увлечённость исследованием возможностей китайского поэтического слова.

Юлия Дрейзис

伊蕾
И Лэй (Сунь Гуйчжэнь)

И Лэй (Сунь Гуйчжэнь) — поэт, художник, член Союза писателей. Родилась в 1951 году в Тяньцзине. В 1970-е годы работала на земле, а затем — сотрудником агитационного отдела на металлургическом заводе. Окончила Литературный институт Лу Синя и филологический факультет Пекинского университета. В 1990-е годы жила в Москве, коллекционировала картины русских мастеров. Вернувшись в КНР, основала в Тяньцзине галерею «Катюша». Автор восьми поэтических сборников, лауреат литературной премии Чжуан Чжунвэня (1988), одна из самых известных фигур в современной женской поэзии.

镜子的魔术

你猜我认识的是谁
她是一个,又是许多个
在各个方向突然出现
又瞬间消失
她目光直视
没有幸福的痕迹
她自言自语,没有声音
她肌肉健美,没有热气
她是立体,又是平面
她给你什么你也无法接受
她不能属于任何人
-她就是镜子中的我
整个世界除以二
剩下的一个单数
一个自由运动的独立的单子
一个具有创造力的精神实体
-她就是镜子中的我
我的木框镜子就在床头
它一天做一百次这样的魔术
你不来与我同居

магия зеркала

Попробуй угадать, кто та, что так знакома мне
Она единственна, хотя её — неисчислимый ряд
Явление то тут, то там меняющих обличье
Внезапно тающих фигур
Глядит, упёрши взгляд вперёд
Без тени счастья
Шевелит губами, в безмолвном диалоге с Alter ego
В здоровом естестве — ни толики тепла
Зажата в плоскости и призрачно объёмна
Дары из рук её не выхватить
Она сама — не может оказаться в чьей-то власти
Так ведь это я, там, в зеркале
Весь мир делю на два
Нечётной оставаясь единицей
В хаотическом движенье — самодовлеющая вольная монада
Витальный дух, способный к созиданью
Она, по сути — «я» в зеркале
В том самом зеркале, что в изголовье моей кровати, в деревянной раме
За день проделывает уйму подобных фокусов
А та, с кем я знакома, не снизойдёт до  «нас», чтоб слиться воедино

                              перевод Светы Литвак

自画像

所有的照片都把我丑化
我在自画像上表达理想
我把十二种油彩合在一起
我给它起名叫P色
我最喜欢神秘的头发
蓬松的刘海像我侄女
整个脸部我只画了眉毛
敬祝我像眉毛一样一辈子长不大
眉毛真伟大充满了哲学
既不认为是,也不认为非
既不光荣,也不可耻
既不贞洁,也不淫秽
我把自画像挂在低矮的墙壁
每日朝见这唯一偶像
你不来与我同居

автопортрет

фотографии всегда меня уродуют
на автопортрете я равна себе
12 красок смешаю в один цвет
пусть он зовётся цветом «P»
всему предпочитаю загадочность волос
непослушных, как чёлка моей племянницы
из всего лица я нарисовала только брови
вот и мне бы за всю жизнь расти-не-вырасти, как эти брови
брови, вот что пои стине исполнено величия и причастно философии
они и есть и нет
не во славе и не в позоре
не то, чтобы невинны, но и не порочны
автопортрет повешу на стену пониже
и стану ежедневно совершать паломничество к своему кумиру
не снизойдёт до  «нас», чтоб слиться воедино

                              перевод Светы Литвак

于坚
Юй Цзянь

Юй Цзянь — поэт, режиссёр документального кино. Родился в 1954 году в Сычуани, большую часть жизни провел в Куньмине (провинция Юньнань). Окончил филологический факультет Юньнаньского университета. С 1985 года выступал как сооснователь и один из главных авторов авангардного поэтического журнала «Они». Автор более десяти книг; в 2005 году вышло в свет пятитомное собрание его произведений. Юй Цзянь — обладатель нескольких литературных премий, в том числе престижной китайской премии Лу Синя (2006), а также Медиа-премии в области китайской литературы (2002). Сотрудник Института гуманитарных наук Юньнаньского педагогического университета. Заместитель председателя Союза писателей Юньнани.

在诗人的范围以外对一个雨点一生的观察

哦 要下雨啦
诗人在咖啡馆的高脚椅上
瞥了瞥天空 小声地咕噜了一句
舌头就缩回黑暗里去了
但在乌云那边 它的一生 它的
一点一滴的小故事 才刚刚开头
怎么说呢 这种小事 每时每刻都在发生
我关心更大的 诗人对女读者说
依顺着那条看不见的直线 下来了
与同样垂直于地面的周围 保持一致
像诗人的女儿 总是与幼儿园保持着一致
然后 在被教育学弯曲的天空中
被弯曲了 它不能不弯曲
但并不是为了毕业 而是为了保持住潮湿
它还没有本事去选择它的轨迹
它尚不知道 无论如何选择
都只有下坠的份了 也许知道
可又怎么能停止呢 在这里
一切都要向下面去
快乐的小王子 自己为自己加冕
在阴天的边缘 轻盈地一闪
脱离了队伍 成为一尾翘起的
小尾巴 摆直掉 又弯起来
翻滚着 体验着空间的
自由与不踏实
现在 它似乎可以随便怎么着
世界的小空档 不上不下
初中生的课外 在家与教室的路上
诗人不动声色 正派地打量着读者的胸部
但它不敢随便享用这丁点儿的自由
总得依附着些什么
总得与某种庞然大物 勾勾搭搭
一个卑微的发光体
害怕个人主义的萤火虫
盼望着夏夜的灯火管制
就像这位诗人 写诗的同时
也效力于某个协会 有证件
更快地下降了 已经失去了自由
在滑近地面的一瞬 (事物的本性
总是在死亡的边缘上 才抓住)
小雨点 终于抢到了一根晾衣裳的铁丝
改变了一贯的方向 横着走
开始吸收较小的同胞
渐渐膨胀 囤积成一个
透明的小包袱 绑在背脊上
攀附着 滑动着 收集着
比以前肥大 也更重
它似乎正在成为异类
珍珠 葡萄 透明的小葫芦
或者别的什么 它似乎又可以选择
这权利使它锋芒毕露 具备了自己的形式
但也注定要功亏一篑 这形式的重量
早已规定了是朝下的 一个天赋的陷阱
就像我们的诗人 反抗 嚎叫
然后合法 登堂入室
用唯美的笔 为读者签名
拼命地为自己抓住一切
但与铁丝的接头越来越细
为了更大更满 再也不顾一切
满了 也就断掉 就是死亡
身子一抖 又成了细细的一条
顺着那依然看不见的
直线 掉到大地上
像一条只存在过一秒钟的蛇
一摆身子 就消散了
但这不是它的失败
它一直都是潮湿的
在这一生中 它的胜利是从未干过
它的时间 就是保持水分 直到
成为另外的水 把刚刚离开馆咖啡馆的诗人
的裤脚 溅湿了一块


наблюдение за жизнью капли дождя в стороне от поэта

э-эм    дождь пожалуй начнется
поэт в кафе на высоком стуле
посматривает на небо   ворчит
и язык его втягивается в темноту
жизнь там     в темноте    в тучах
с первыми каплями     начинается этот рассказ		
такие мелочи     случаются     постоянно
я ставлю большие задачи    поэт говорит поклоннице
падать согласно     с этой призрачной линией 
быть одним целым     с земной вертикалью
как дочь моя     одно целое с детским садом —
и вот в небе     сгорбленном образованием
горбится капля     как и положено ей 
не чтобы выпуститься     чтобы остаться водой
она не знает пока своих траекторий
не знает    что все равно
можно только упасть   или может быть знает
но что же ей делать?   ведь все
должно падать вниз устремляться
она принцесса     она весело принимает корону
свесившись с края грозы     непринужденно сверкает
оторвавшись от всех  она   одна поднимает
вздернутый хвостик     изгибает его
чтобы катиться по небу     поверяя свободу
пространства     его нестабильность
все это может     мгновенно исчезнуть
мир как прочерк    ни верха, ни низа
она школьница    по дороге из класса домой
и поэт пристально смотрит     на поклонницу
капля не верит в эту свободу
ей всегда нужен кто-то
кто-то большой    кто укроет
ничтожное светлое тельце
бражника в ужасе от эгоизма
ему бы спрятаться в лето и ночь
так же и наш поэт   он конечно пишет стихи
но и вступает в союз   получает членский билет
чтобы быстрее упасть  он уже не свободен 
он мгновенно скользит к земле    (сущность
вещей познается лучше всего на краю)
и капля     сцепилась с леской для сушки
так стало все по-другому   движется вдоль
поглощает     таких же как и она
разбухает     становится
узелком прозрачным     завязанным на спине
карабкается    катится    поглощает других
она тяжелее чем раньше   и полнее
она почти что     жемчужина 
виноградина     тыковка
или что-то похожее    она может выбрать
и этим горда      она сама выбирает кто она
но мы знаем     все закончится как всегда   тяжесть
только так и бывает   к земле утянет ее
а наш поэт    протестует    кричит
привыкает     и он почти на вершине
изящным пером     подписывает книгу
стремится продлить этот момент
но все слабее притяжение лески
и хочется стать больше полнее 
и это отрыв   это смерть
покачнется тело    и тонкой чертой
устремится к земле    по такой же
отвесной линии призрачной
как змея в траве    лишь на секунду
промелькнет и исчезнет
но это еще не все
в капле еще много воды
и упорства ее    никогда не забудут
так сохрани в себе воду    пока
не исчезнешь    впитавшись в одежду поэта
выходящего из кафе

                        перевод Кирилла Корчагина

喍戈布丁
(仿保罗•策兰)

扬着长鼻子穿着黄制服就像来自德国的野蛮人
推土机一冒烟就拆埋下嘴就挖抬起头就吐它们早上拆
中午拆下午拆夜里拆不分青红皂白这些机器只会拆
戴着安全帽一吹口哨就变出一朵朵灰沉沉的蘑菇云
它们昨天拆它们现在拆它们明天也要拆它们后天还要拆
拆个不停它们拆个不停就像青铜鼎里逃出来的老饕餮
拆个不停拆掉了祖母的老棺材拆掉了父亲的旧钉子
拆个不停拆掉了妹妹的玩具箱拆掉了哥哥的臭鞋子
拆个不停拆掉了老铁匠的五角星拆掉了乌衣巷的水井
拆个不停拆掉了母亲的春花秋月拆掉了故园的芷岸兰汀
拆个不停拆掉了白头偕老的邻里拆掉了大佛寺的晚凉鸦背
拆个不停拆掉了夜晚的黑丝被姐姐要投奔金发的玛格丽特
拆个不停拆个不停滚开铁履带张着钢嘴巴咔嚓咔嚓喍戈布丁
拆个不停喍戈布丁挖出许多大坑坑大窟窿埋掉了大地的遗骸
拆个不停隔壁卖花的真孃一掀被窝逃上屋顶变成了火天鹅
拆个不停喍戈布丁我们睡不安稳它们挖出来一个个失眠者
拆个不停喍戈布丁故乡土崩瓦解它们闭着眼大吃大喝加满油
喍戈布丁刨根究底多快好省分秒必争拆个不停喍戈布丁
喍戈布丁拆个不停拆出一堆堆废墟一张张白纸真干净拆个不停
死神是一位住在电视机里玩骨牌的灰大师他把世界视为灰尘一团
喍戈布丁烟灰骨灰粉笔灰水泥灰垃圾灰汽车灰燕子灰水仙灰
喍戈布丁槐树灰爱情灰牙刷床单灰邮票灰像册灰丝袜灰童年灰
拆个不停雕梁灰窗花灰落日灰雪灰死灰我们搬家搬家不停地搬家
喍戈布丁扶老携幼捂着鼻子跟着灰搬家人生无根蒂呵飘如陌上尘
分散逐风转呵此已非常身喍戈布丁去终古之所居兮遵江夏以流亡
喍戈布丁心婵媛而伤怀兮喍戈布丁眇不知其所跖兮喍戈布丁
喍戈布丁喍戈布丁喍戈布丁喍戈布丁观乎四荒兮唯有文章
投奔屈原呵喍戈布丁投奔李白呵喍戈布丁投奔杜甫呵喍戈布丁
投奔王维呵喍戈布丁归我故乡呵喍戈布丁高吟九章呵喍戈布丁
日月安属喍戈布丁列星安陈喍戈布丁遂古之初喍戈布丁
谁传道之喍戈布丁上下未形喍戈布丁何由考之喍戈布丁
冥昭瞢闇喍戈布丁谁能极之喍戈布丁喍戈布丁
沧浪水浊兮可以濯吾足沧浪水清兮可以濯吾缨
朝饮木兰之坠露兮夕餐秋菊之落英喍戈布丁


крраш-вшширь бум-дум
(подражание Целану)

их длинный нос задран, на них жёлтая форма, прямо германские
                                                                                                     варвары

экскаваторы, они выпускают дым и тут же рушат,
они землю черпают ртом и роют её и роют, они задирают головы 
и сплёвывают, они рушат утром

они рушат в полдень, и на закате рушат, они рушат ночью
они чёрное – белое не разбирают, машины умеют лишь рушить
они носят каски, они зовут свистом, и грузные облака появляются 
                                                                                           гриб за грибом

они вчера рушили, они рушат сегодня, они будут рушить завтра, и   
                                                                                               послезавтра 
они будут рушить

рушат рушат бездумно рушат рушат бездумно как будто узор Таоте  
                                                                                             выпрыгнул из
треножника

рушат рушат бездумно, старый бабушкин гроб разрушили, старых 
                                                                 отцовских гвоздей разрушили

рушат рушат бездумно, ящик сестры с игрушками разрушили, 
                                                     брата вонючие кроссовки разрушили

рушат рушат бездумно, пятиконечные звёзды старого кузнеца 
                                                                                                разрушили, 
колодец на улице Усянь разрушили

рушат рушат бездумно, молодость мамы разрушили, островки той 
                                                                                                   родины –
всё в ангелике и орхидеях – разрушили

рушат рушат бездумно, соседей, привыкших стариться вместе,  
           разрушили, прохладные сумерки, вороньи тени буддистских 
                                                                                     храмов разрушили

рушат рушат бездумно, чёрный шёлк ночи разрушили, в нем  
                         золотоволосая Маргарита, может, мою сестру укроет

рушат рушат бездумно, вылезает железная гусеница развернув 
                                                                                             стальной рот
лязг-лязг крраш-вшширь бум-дум

рушат рушат бездумно крраш- вшширь бум-дум
разрыли много огромных ям ям, в одной большой яме хоронят прах 
                                                                                                 всей Земли

рушат рушат бездумно, Чженъян за стеной торгует цветами, сбрось 
                                                                                                 покрывало,
укройся на крыше, она станет огненным лебедем

рушат рушат бездумно крраш-вшширь бум-дум, мы не спим, нам  
                                                                                           тревожно, они
одного за другим нас бодрствующих отрывают

рушат рушат бездумно, крраш-вшширь бум-дум, родина 
                                                                             разваливается, у них
закрыты глаза, они все едят и пьют, наполняя доверху баки

крраш-вшширь бум-дум докопаться до сути, больше, быстрее,    лучше и экономнее, не теряй ни минуты, рушь рушь бездумно,  
                                                                         крраш-вшширь бум-дум

крраш-вшширь бум-дум рушат рушат бездумно, рушат рушат, и 
   кучи развалин одна за одной, листы белой бумаги один за одним,  
                                                              чистые, рушат рушат бездумно

бог смерти живет в телевизоре, он в кости играет, он серый мастер, 
                                                                                              мир для него
серый пепел

крраш-вшширь бум-дум табака пепел, пепел костей, меловой пепел, 
       бетонный пепел, пепел автомобилей, ласточек пепел, нарциссов 
                                                                                                           пепел

крраш-вшширь бум-дум пепел акаций, пепел любви, зубных щёток, 
 постелей пепел, пепел почтовых марок, фотоальбомов пепел, пепел 
                                                                                 чулок, детства пепел

рушат рушат бездумно пепел дворцовой роскоши, пепел бумажных 
                  узоров на окнах, пепел закатного солнца, снежный пепел,  
                                            смертельный пепел, мы переселяемся, мы 
                                                   переселяемся бездумно переселяемся 

крраш-вшширь бум-дум, мы все, и дети, и старики, прикрывая 
       лица, идём вслед за пеплом, переселяемся, жизнь человека без 
                  корня, о, он носится по ветру пылью на поперечной меже

я рассредоточиваюсь, я догоняю ветер, поворот, о, это уже не то 
     неизменное я, крраш-вшширь бум-дум, иду туда, где поселилась 
               вечность, о ты, следующий дорогой Цзянся в своём бегстве

крраш-вшширь бум-дум, мои чувства прекрасны, но в душе боль 
         осталась, я вовсе не знаю, куда я иду, крраш-вшширь бум-дум

крраш-вшширь бум-дум крраш-вшширь бум-дум крраш-вшширь    
                                                                                                     бум-дум
видеть все четыре стороны одновременно, о, теперь нет ничего, 
                                                                                           кроме текстов

укрыться у Цюй Юаня, о, крраш-вшширь бум-дум,
укрыться у Ли Бо, о, крраш-вшширь бум-дум
у Ду Фу укрыться, о, крраш-вшширь бум-дум

укрыться у Ван Вэя, о, крраш-вшширь бум-дум, вернуться в родные  
                                                                                                          места,
о, крраш-вшширь бум-дум, громко пропеть девять мудростей 
                                                                                             Цюй Юаня, о,
крраш-вшширь бум-дум

дни и месяцы в равновесии, кррраш-вшширь бум-дум, созвездия 
          мирно выстроены, крраш-вшшширь бум-дум, следуя древним 
                                                      привычкам, крраш-вшширь бум-дум

кто всем об этом поведает, кррраш-вшшширь бум-дум, если верх и 
         низ ещё не оформились, кррраш-вшширь бум-дум, как узнают 
                                                           об этом, крраш-вшширь бум-дум

если тьма и свет нераздельны краше-вшширь бум-дум, кто сможет 
                                        дойти до предела, кррраш-вшширь бум-дум

если синие воды мутны, о, можно в них омыть ноги, если синие 
                                                                                         воды чисты, о,
можно в них омыть ленты шапки

о, пить утром росу из магнолий, о, цветы хризантем вкушать в 
                                                                                                    сумерках,
кррраш-вшшширь бум-дум

                                                      перевод Наталии Азаровой

杨炼
Ян Лянь

Ян Лянь — поэт, критик. Родился в 1955 году в Берне, вырос в Пекине. Работал составителем и редактором программ для государственной радиовещательной службы. Начал писать современную поэзию/стихи во время участия в демократическом движении «Пекинская весна», был одним из создателей «Сегодня» — самого известного китайского поэтического журнала 1980-х, а также журнала «Уцелевшие». Лауреат многих литературных премий: международной поэтической премии Флаиано (1999), международной литературной премии Нонино (2012) и других. Один из самых известных современных китайских поэтов, как в КНР, так и за рубежом. Стихи переведены на более чем двадцать языков, выступал с чтениями в Австралии, Новой Зеландии, Швейцарии, Норвегии, Чехии, Италии, Франции, Германии, Голландии, Великобритании, США, России. Автор более десяти поэтических сборников. Член правления PEN International, член Норвежской академии литературы, приглашённый профессор Университета Сватоу (Гуандун). С 1994 года живёт в Лондоне и Берлине.

 

蝴蝶——纳博科夫

这些最小  最绚丽的洛丽塔
嘴里含着针一样的叫声
大气显微镜  远眺深藏起闪光的虎牙

        你胖了  口音还慢得像雪花
        擎着路灯那张古怪的采集网
        赴一个标本册的幽会

显微的激情扑向总被搓碎的
翅膀的草图  留在搬空的房间里
每个诗人身边翩翩流浪的塔玛拉

        像白日梦舅舅掸下的粉末
        一只蝴蝶有时比劫难更难懂
        你  幸福的大叫和风格不是无辜的

翻动  锁在空中的射杀父亲的子弹
孵化成彩色课本  一场雪仍在下
死者们绕着青春的蕊

        而照片上的眼睛盯视最长的一刹那
        飞到天尽头一定不够
        得学书页  蜕掉一张人皮

才认出一枚卵精致的大爆炸
往昔是朵搂紧你的雏菊
塔玛拉  总带着树丛  微黑  轻弹双翼

        你珍爱的变形优雅叠加
        叼起世界  用一根针钉住的高
        虎啸  全不理睬记忆的聋哑

бабочки – набоков

эти малюсенькие            самые радужные лолиточки
держат крик как булавку во рту
в мир микроскопа           проглядывают скрытые тигриные зубки

ты располнел         роняешь слова не спеша как снежинки
несёшь высоко фонарь этот твой нелепый сачок
несёшься на свидание с новой особью для коллекции

микроскопический угар        ты страстно вгрызаешься в штриховку
эскизы крыльев скомканы      в забытой комнате оставлены
рядом с каждым поэтом тамара танцуя летая

пыльца          её с себя стряхивают как дядя дневную дрёму
бабочку порой понять труднее чем несчастье
твои      безупречные манеры блаженные вскрики порой не так уж невинны

перелистывая страницу        пуля убившая отца зависла
готова вылупиться в учебник с картинками         снег всё идёт
над пестиком юности порхают кружа покойники

а глаза на фото в длящемся миге застыли
понятно долететь до края неба недостаточно
надо быть книжной страницей       научиться линять сбрасывать человечью шкурку

только тогда возможен тщательный взрыв яйца
а прошлое уютная маргаритка
тамара      влекла за собой в чащу     чуть чернеющую    пара крыльев похлопывала

ты заботливо складываешь превращения аккуратными слоями
ты зажал во рту мир      и пришпиливаешь его повыше булавкой
тигр рычит    безразлично к памяти глухой и немой

                                               перевод Наталии Азаровой


蝴蝶——柏林

父亲的墓地  被更多墓地深深
盖住  塌下来的石头像云
夯实的重量里一只薄翼意外析出

        一跳一跳找到你  当你还英俊
        细长  着迷于花朵摇荡的小扇子
        公园中器官烫伤器官的吻

空气的阻力也得学
墙  死死按住彩绘的肩膀
暮色垂落  反衬小小明艳的一跃

        当你的心惊觉这一瞬
        一座城市已攥紧你绝命的籍贯
        老  没有词  只有扼在咽喉下的呻吟

才懂得反叛越纤弱  越极端
一种长出金黄斑点的力
推开水泥波浪  只比世界高一寸

        海蝴蝶  不奢望迁徙出恐怖
        飞啊  塔玛拉和父亲  粼粼
        扛着身体  轻拍下一代流亡者入眠

灰烬的目录没有最远处
你栖在醒来  就脱掉重量的住址上
树叶暗绿的灯罩挪近

        当你  不怕被一缕香撅住
        成为那缕香  遗物般递回一封信
        打着海浪的邮戳:柏林 

бабочки – берлин

могила отца     уходит всё глубже под весом новых
могил            оседают камни как облака
утрамбовываются         исподволь тонкое крылышко вычленяется

перескакиваю и нахожу тебя          когда ты был ещё столь комильфо
стройным          заворожённым веерами цветов их на ветру вперёд-назад колыхание
в парке мелкими поцелуями обжигая друг друга

необходимо учитывать сопротивление воздуха
стену           намертво прижать цветастое плечико
в густых сумерках              вдруг взметнувшуюся светлую точку

когда твоё сердце рядом ощутит этот миг
город уже цепко держит тебя исходным твоим предопределением
старостью       без слов        только жалобы зажатые в горле

тогда понимаешь чем тоньше предательство           тем действенней
это некое свойство силы золотистых пятен
раздвигая цементные плиты          быть хотя бы на палец выше мира

океан бабочки       они не очень надеются убежать от ужаса
но летят-таки           тамара и отец             просвечивают
несут свои тела            легко убаюкивая следующих эмигрантов пока те не уснут

перечень пепла не имеет конца
ты угнездился на месте         там отбросил чувство дома просыпаясь
тёмно-зелёный абажур          соседство листвы

и ты               не будешь бояться что запах тебя не отпустит
запах ушедших вещей               будет письмом отправленным обратно
с почтовым штемпелем океана: берлин

                                                перевод Наталии Азаровой


 

欧阳江河
Оуян Цзянхэ

Оуян Цзянхэ — поэт, каллиграф и критик. Родился в 1956 году в городе Лучжоу (провинция Сычуань). Стихи публиковались в изданиях сычуаньского авангарда «Ханьская поэзия», «Каждый день по-новому» и журнале «Тенденция». Поэма «Феникс», посвящённая одноимённой скульптуре художника Сюй Бина, вышла в свет в 2012 году после почти двадцатилетнего молчания. Лауреат Медиа-премии в области китайской литературы (2010). Автор шести поэтических книг и множества критических статей. Член Союза писателей КНР, профессор Пекинского педагогического университета.

手枪

手枪可以拆开
拆作两件不相关的东西
一件是手,一件是枪
枪变长可以成为一个党
手涂黑可以成为另外一个党而东西本身可以再拆
直到成为相反的向度
世界在无穷的拆字法中分离人用一只眼睛寻找爱情
另一只眼睛压进枪膛
子弹眉来眼去
鼻子对准敌人的客厅
政治向左倾斜
一个人朝东方开枪
另一个人在西方倒下
黑手党戴上白手套
长枪党改用短枪
永远的维纳斯站在石头里
她的手拒绝了人类
从她的胸脯里拉出两只抽屉
里面有两粒子弹,一支枪
要扣响时成为玩具
谋杀,一次哑火

оружие

можно сказать огнестрел состоит
из двух отдельных частей
первая — это рука, вторая — ствол
банда длинных стволов это первая банда
банда нечистых рук это вторая банда
они тоже делятся на составные части
формирующие полюса, они расщеплены
бесконечным миром элементарных понятий
твой левый глаз хочет любви
твой правый глаз вжимается в дуло
пули присматриваются друг к другу
нос целит во вражеский дом
это левый уклон
на востоке стреляют живые
на западе падают мёртвыми
и банда нечистых в чистых перчатках
и у банды длинных стволов только обрезы
предвечная венера на постаменте
её руки отрезаны от человечества
в каждой груди по ящичку
в левом — две пули, в правом — ствол
с глушителем он словно ненастоящий
убийство? нет просто тихий щелчок

                               перевод Кирилла Корчагина

晚餐

香料接触风吹
之后,进入火焰的熟食并没有
进入生铁。锅底沉积多年的白雪
从指尖上升到头颅,晚餐
一直持续到我的垂暮之年。
不会
再有早晨了。在昨夜,在点蜡烛的
街头餐馆,我要了双份的
卷心菜,空心菜,生鱼片和香肠,
摇晃的啤酒泡沫悬挂。
清帐之后,
一根用手工磨成的象牙牙签
在疏松的齿间,在食物的日蚀深处
慢慢搅动。不会再有早晨了。
晚间新闻在深夜又重播了一遍。
其中有一则讣告:死者是第二次
死去。
短暂地注视,温柔地诉说,
为了那些长久以来一直在倾听
和注视我的人。我已替亡灵付帐。
不会再有早晨了,也不会
再有夜晚。

ужин

после приправ сразу порыв
ветра — огонь поглощает выпавшее
из чугуна. на днище давно выпал снег
пронзающий от пальцев до мозга — ужин
растянулся до сумерек.
не будет
нового утра. вчерашней ночью при свете
свечи в столовой я заказал две порции
с капустой, шпинатом, рыбой и колбасой,
пиво с шаткою пеной, повисшей в воздухе.
поел, расплатился,
собственной зубочисткой из слоновой кости
отстоящие зубы в глубине пищевого затмения
обследовал. нового утра не будет.
ещё один раз повторили последние новости
и сказали кто-то умер: мёртвый, он умер
дважды.
я мельком смотрю, отвечаю мягко
тем кто всё это слушал и так долго смотрел
на меня. я расплатился за всех умерших.
нового утра не будет, но и ночи
новой не будет

                               перевод Кирилла Корчагина

韩东
Хань Дун

Хань Дун — поэт, прозаик, популярный блогер, режиссёр и сценарист. Родился в 1961 году в Нанкине, окончил философский факультет Шаньдунского университета. Создатель авангардного поэтического журнала «Они», где публиковались многие известные авторы «народного» направления. Лауреат премии журнала «Юность» (1981), поэтической премии Лю Лиань (1997), премии «Гаолигун» (2009) и Чжуцзянской поэтической премии (2013), автор восьми поэтических книг. Его проза крупной и малой формы также отмечена многочисленными наградами. «Писатель года» по версии китайского «GQ» (2010). В 2016 году в соавторстве с режиссёром Цзя Чжанкэ экранизировал одну из своих повестей «На причале». Член правления Союза писателей Цзянсу. Живёт и работает в Нанкине

你见过大海

你见过大海
你想象过
大海
你想象过大海
然后见到它
就是这样
你见过了大海
并想象过它
可你不是
一个水手
就是这样
你想象过大海
你见过大海
也许你还喜欢大海
顶多是这样
你见过大海
你也想象过大海
你不情愿
让海水给淹死
就是这样
人人都这样

ты видел море

часто ты видел море
ты воображал
море
а потом ты его увидел
типа того
раз ты увидел море
а ещё и вообразил его
но ты ведь не
какой-то там моряк
или типа того
ты воображал море
ты видел море
может, оно тебе ещё и понравилось
точнее, типа того
ты видел море
ты и воображал море тоже
но ты не был готов
чтобы море тебя поглотило
ведь типа того
люди вообще все такие

                               перевод Наталии Азаровой

有关大雁塔

有关大雁塔
我们又能知道些什么
有很多人从远方赶来
为了爬上去
做一次英雄
也有的还来做第二次
或者更多
那些不得意的人们
那些发福的人们
统统爬上去
做一做英雄
然后下来
走进这条大街
转眼不见了
也有有种的往下跳
在台阶上开一朵红花
那就真的成了英雄
当代英雄
有关大雁塔
我们又能知道什么
我们爬上去
看看四周的风景
然后再下来

о большой пагоде диких гусей

большая пагода диких гусей
что вообще нам о ней известно?
толпы спешат сюда издалека
хотят вскарабкаться
хоть раз быть героем
а есть кто повторно приходит побыть им
или вообще много раз
и те лузеры
и те толстяки
друг за другом карабкаются
чтобы побыть героями
потом они слезают вниз
ныряют в городские улицы
раз и их уже нет
а есть храбрецы — те что прыгают вниз
распускаясь в красный цветок на ступеньках
вот эти на самом деле герои
наши герои
большая пагода диких гусей
что ещё нам о ней известно?
мы карабкаемся
осматриваем виды по кругу
а потом слезаем вниз

                               перевод Наталии Азаровой

杨小滨
Ян Сяобинь

Ян Сяобинь — поэт, критик и фотохудожник. Родился в 1963 году в Шанхае. Окончил филологический факультет Фуданьского университета и работал в Шанхайской академии социальных наук. В 1996 году получил докторскую степень Йельского университета. Научный сотрудник Института китайской литературы и философии Академии наук (Academia Sinica), преподаватель Государственного университета Чэнчи, главный редактор журнала «Поэзия по обе стороны пролива», член жюри и секретарь Пекинской международной поэтической премии. Автор множества критических статей, лекций, шести сборников стихов, а также двенадцати значительных работ по современной культуре. Обладатель нескольких премий, в том числе тайваньской премии «Поэтическая книга года» (1994). С 2006 года живёт на Тайване.

灯塔

是灯塔把陆地牵引到大海里
淹没。当我们把卵石投入头脑的旋涡
远远看去,是灯塔,在沙器间
难以分辨,从星空降临的鬼影
眨着眼,掠过衰老的世纪
象站在我葬仪上的教士
用漆黑的袖袍裹走了我的一生
是灯塔,把大地击碎成海面上的船只
放逐了那些盲目的航行者
在众多灯塔的迷宫里晕眩的旅人
背负家园,喝完了
随身携带的月光,就开始寻找
但我们脚上的旅程比锁链更重
更痛,在灯塔与灯塔之间
战栗,徘徊。在岸与岸之间
灯塔用潮水弹奏着大海
无人倾听的小夜曲,弦上挂着残骸
和血污,就象挂在天边的
一盏灯塔,无人照看的
我们内心的终点,灾难,彼岸
孤零零地,在悬崖上含苞欲放
这是抵达不到的,这是
一个即将废弃的词,残留在贝壳里
缄默不语,一个
陌生的暴君或天使,如今
被朝圣者选中为时代的渔夫
捕获烽火,却用灰烬喂养我们
让我们锻炼,成为死鱼堆里的盐
那些白炽的盐也无法照亮
午夜的旅人,疲惫
被远方看不见的灯塔所迷惑
失足,坠入欲望而窒息,而赤裸
羞于启齿,被更多的灯塔击落眼睛
但我们仍然听见鸥群
在塔尖上筑巢,用粪污滋养
我们的墓碑,然后
飞出它们的居所,觅食
对灯塔不置一词

маяк

это маяк сушу втаскивает в море
топит. когда мы гальку бросаем в водовороты ума
глядя издалека, это маяк, между сосудов песка
едва различим, меж неверных теней нависшего звёздного неба
моргает глазом, скользит по дряхлому веку
как на моём погребенье священник
лаково-чёрными рукавами обвёртывает всю мою жизнь
это маяк — раcкалывает землю и это уже суда на поверхности моря
высылает слепых пассажиров
в лабиринте маяков кругом идёт голова странников
повернуться спиной к очагу, допить до конца
с собою прихваченный отсвет луны — начать искать
но под ступнями нашими путь цепей тяжелее
больнее, меж маяком и маяком
трясётся от страха, блуждает. меж берегом и берегом
маяк играет на море прибой
никем не слышим ноктюрн, на струнах повисли останки
и кровавые пятна, как висящий в небе
маяк, никем не видимый
предел у нас внутри, беда, другой берег
один одинок, на нависших утёсах нераскрывшимся цветом вот-вот развернётся
это недостижимое, это
слово его вот-вот упразднят, оно уцелело в створках моллюска
хранит молчание, оно
незнакомый тиран или ангел, его
избрали паломники быть ловцом эпох
оно хватает сигнальный огонь, но нас кормит пеплом
нас закаляя, чтоб мы стали солью в ворохе дохлых рыбёшек
этим накалом белой соли не озарить
полночного путника, усталого
далёким невидимым маяком сбитого с толку
он сбился с дороги, свалился в желанье задохся, и голым
стесняется говорить, всё больше маяков слепят глаза
но мы все ещё слышим стаи чаек…
на маяке гнездятся, питая наши
надгробья гуано, потом
вылетая из своих местожительств, добывать пропитанье
маяку не сказав ни слова