Всеволод Константинов
«Неожиданно оно подкрадывалось и вдруг настало — время Новых Географических Открытий. Ибо мы пережили страшную утрату — образа страны, в которой живём. Нет больше никакого СССР на 1/6 части земной суши. Есть неизвестная Россия с полупрозрачными границами, большая часть населения которой, выживая насущно, не читает иных газет, кроме областных».
Так начинается одна из центральных статей в творчестве писателя Василия Голованова «К развалинам Чевенгура», написанная в 1997 году. В ней заложена основная тема его творчества — приоритет географии над историей, пространства над временем. Голованов принадлежал к направлению геопоэтики, получившему развитие в девяностые годы. Он был одним из создателей литературно-исследовательской группы «Путевой журнал».
К первой годовщине смерти писателя его друзья, коллеги устроили 14 апреля вечер памяти в Музее Серебряного века. Выступали Владимир Березин, Дмитрий Замятин, Татьяна Изотова, Владислав Отрошенко, Рустам Рахматулин, Игорь Сид. Вела вечер вдова писателя Ольга Голованова.
Каждый сказал своё слово. И все воспоминания, истории знакомства и дружбы удивительным образом не накладывались друг на друга, а ложились рядом, встык, и вместе составили отчётливый, ясный портрет, или, здесь, наверное, уместней сказать, карту жизни писателя.
Дмитрий Замятин рассказал о их путешествии на машине к «развалинам Чевенгура» — на юг Воронежской области, где предположительно происходит действие романа Андрея Платонова. После этой поездки и была написана та программная статья.
«Мы отправлялись в путь, исполненные надежды добыть для родины сокровище — Чевенгур — нагорную страну, русский Тибет, где время остановилось, а небо настолько близко, что днём солнце катается прямо по земле, а ночью голову идущего овевает звёздная прохлада…» (Василий Голованов «К развалинам Чевенгура»).
Владислав Отрошенко поделился историей поездки во Францию, где в своё время вышла имевшая там большой читательский успех книга Голованова «Остров, или Оправдание бессмысленных путешествий», а её перевод, выполненный Элен Шатлен, был удостоен французской литературной премии «Русофония». «Раз в жизни мне довелось быть известным писателем, — с грустной иронией рассказывал в одной из статей сам Голованов. — На две недели мне выпала такая роль. И я её сыграл. Сыграл хорошо. Наверное, потому, что подспудно готовил себя к ней».
Владислав Отрошенко посетовал на явно несоответствующую писательскому масштабу Голованова малую известность его книг и имени на родине. В 2009 году писатель получил за «Остров» престижную профессиональную премию «Ясная Поляна — XXI век». Но увы, признание коллег у нас не способствует интересу читающей публики. Это тем более обидно, что Голованов не был герметичным писателем. Его книги не то что открыты — распахнуты для читателя, как распахнуты те неизмеримые, разнообразные географические ландшафты, о которых в них повествуется.
«Писатель-путешественник, — сказал в своём выступлении Владимир Березин, — связан обязательствами исследователя. Каждое его перемещение в пространстве должно иметь смысл, отвечать на вопрос „зачем?“. И книги Голованова отвечают на этот вопрос».
Ответ довольно прост, хотя его осуществление очень трудоёмко: расположить на страницах книги исследуемую территорию со всеми её особенностями, с культурными, геологическими и природными деталями, со всеми чувствами, ощущениями, которое оно вызывает.
От старой доброй путевой прозы, которая зачастую строилась по принципу «что вижу, то пою», геопоэтика отличается куда более интенсивным вхождением в материал. Географическое пространство перестаёт быть объектом случайного описания (с чем столкнулся автор, о том и поведал), а становится полноправным героем действия, чарующей незнакомкой, облик которой художник-исследователь шаг за шагом для себя открывает. Не каждая территория наделена такой индивидуальностью и несёт в себе черты целого. Выявить её, найти — тоже отдельная задача.
Увидеть это и осуществить помогало Голованову, как заметила Татьяна Изотова, феноменальное умение ставить, формулировать и задавать вопросы. И это умение, по словам выступающей, является показателем его честности.
Самым длительным и самым важным его, как считал сам Голованов, литературно-географическим проектом была «Каспийская книга». Началось всё с поездки в дельту Волги в 1999 году, на родину поэзии Велимира Хлебникова. «Он влюбился в это пространство, — рассказывала Ольга Голованова, — и оно засосало его на четырнадцать лет». В итоге он объехал всё это море-озеро. Чаще по журналистской оказии, благодаря удаче, потому что семь с половиной тысяч километров береговой линии и пять государств с их границами делали эту задачу сложной для частного путешественника.
«Каспийская книга» вышла в 2015 году и стала последним его крупным произведением, хотя до его смерти ещё оставалось шесть лет. «Такое ощущение, что всё, что он делал, это было какое-то задание. И он это сделал, а больше заданий не было» — сказала Ольга Голованова.
Возможно, объяснение тому можно найти в следующем воспоминании его друзей. После крымских событий четырнадцатого года Василий Голованов произнёс: «Вот мы и вернулись в историю». Для него, писателя пространства, геопоэта, это стало концом его времени.
«Перефразируя одно парадоксальное философское высказывание, стоит сказать, что пространство (как и время) — это нечто в высшей степени личное. Нам не обрести родины, не затратив на это времени и сил, не вложив себя целиком в эти поиски».
Так написал он в статье «К развалинам Чевенгура». Свою родину Василий Ярославович Голованов обрёл. Точней, собрал сам из кусков пространства, палаточной ткани, морей, островов, степных ветров, запаха нагретых автомобильных шин и поместил в свои книги.
Музей Серебряного века,
Василий Голованов,
Незабытые имена
30.05.2022, 748 просмотров.
