Не могу похвалиться тем, что посетила все мероприятия ушедшего литературного сезона — это попросту невозможно, поскольку зачастую их выпадало по пять на один вечер. Не могу даже похвалиться — по этой же причине, — что посетила все те из них, которые организовывала «Культурная инициатива»,
Стульев не хватало катастрофически, припозднившиеся подпирали заднюю стену и ютились на задних скамейках, кто как мог, среди них — редактор издательства «Воймега», а, следовательно, и презентуемой книги Ольга Нечаева. Ход вечера достаточно подробно описан в заметке Марианны Власовой «Лондонец с Урала» особенно подробно — рассуждения и воспоминания автора презентуемой книги и горячее литературоведческое выступление Алексея Кубрика о четырёхстопном дольнике и множестве знаменитых предшественников, творчество которых — в подтексте стихов Дозморова.
Не менее горячо высказался Леонид Костюков, сопоставив новую книгу Дозморова с предыдущей — «Смотреть на бегемота» (М.: Воймега, 2012). По его мнению, «Смотреть на бегемота» — «абсолютная поэтическая удача», «точка восторга перед Божиим миром» (близкое к тому я написала в своей рецензии на эту книгу), тогда как «в новой книге есть горечь» — при сохранении «лёгкости, сродни Георгию Иванову», и эмигрантского привкуса, сродни Владимиру Набокову в ипостаси поэта.
Полностью согласившись с Костюковым, хотелось бы добавить несколько слов о разнице между этими двумя книгами. У них один герой — лирический поэт, хорошо образованный, культурный, знающий, утончённый и тонко чувствующий, сосредоточенный на прошлом, настоящем и будущем поэзии и её адептов и взирающий сквозь призму этого сосредоточения на окружающий мир, который в каждом думающем человеке порождает вечные вопросы бытия. Но герой первой книги — недавно эмигрировавший ещё молодой человек, перед которым слегка раздвинулись физические и культурные границы социума, а второй — средних лет бывалый эмигрант, понимающий, что, где ни живи и что ни делай, «человек-
Пришедшие на бенефис Дозморова практически все были «свои», хоть и разошедшиеся по разным группировкам литпространства, ныне похожего на государство в состоянии средневековой раздробленности. Но не так часто приезжающий в Москву Олег Дозморов, бывший свердловчанин, ныне житель туманного Альбиона, друг и соратник Бориса Рыжего, влюбленный в русское поэтическое слово и поэзию, носитель высокой культуры, «свой среди своих», один из лучших, на мой взгляд, современных поэтов собрал битком набитый зал отнюдь не случайных людей — и это в разгар летнего сезона, когда очень многие на дачах или в отъезде.
Его просили читать, и он читал — о поэзии и поэтах и одновременно о вечных вопросах, на которые, может быть, только поэзия и даёт ответы:
Выхожу на дорогу с окраин.
Путь кремнистый блистает — невмочь.
Кто писал изумительный «Камень»,
сочинял «Европейскую ночь»?
Кто меня обманул и покинул?
Бросил с пулей в овраге глухом?
Кто внутри всё сломал, передвинул
сочинённым случайно стихом?
( «Не читатели литературы…»)
Как это бывает на встречах такого уровня, несмотря на краткость выступлений, все они были информативны и интересны. Так, представляя книгу, Александр Переверзин, глава «Воймеги», сегодня самого престижного издательства, выпускающего книги стихов, затронул вопросы книжного рынка и «продюсерской поэзии». А сам Дозморов затронул такое множество тем и вопросов, что его не хотели отпускать со сцены. Он вспоминал Бориса Рыжего, Алексея Решетова — мало кому известного, но значительного свердловского поэта, уже ушедшего из жизни в почтенном возрасте, Якова Андреева, ведшего студию при Дворце пионеров, которую Дозморов посещал в свои пятнадцать лет, — и все пытался объяснить, что такое непонятный иностранцам (и многим не иностранцам) «уральский акцент».
Но, пожалуй, интереснее всего он говорил об эмиграции, точнее ее отсутствии в нынешних глобалистских условиях. И здесь, четко выделяя общие для всех законы, он также сосредотачивался на поэзии и поэте: «Сначала видишь отличия, лет через пять — общее, понимая, что есть единственное отличие — языковая среда: в метро вокруг латиница, а ты держишь в руках книгу на кириллице, и это единственное, что тебя от всех отличает». Так и хочется в конце этой речи вместо подписи поставить его слова: «фрилансер от поэзии, я тот, / кто сам себя поставил под раздачу, / моля удачу, я смеюсь и плачу, / бесценных слов сквалыга, скряга, жмот».
И сколь горько Дозморов ни иронизировал бы или ни сокрушался бы над судьбой поэта, сколь горько ни заявлял бы о ненужности миру поэзии, в конечном итоге следует заявление:
* * *
Нефть кончится, старик, язык останется,
а значит, мы останемся с тобой
ну что ли ерундой языковой,
ну что ли закорючкой, запятой…
Жаль тех любителей и ценителей современной поэзии, которых там не было: сколь ни смотри записи, а «фейс ту фейс» дает то, отсутствие чего никакой записью не восполнится. И, разумеется, всем рекомендую новую книгу Дозморова. Да, «Смотреть на бегемота» — редкостная книга, она — восторженный гимн бытию, тогда как «Уральский акцент» — очень хорошая книга стихов автора первого ряда, с тем привкусом горечи, который делает хорошую книгу мудрой.
И последнее. По страницам новой книги Дозморова рассыпаны птицы. Как известно, они являются символами трансформации души, связанной с идеей отделения духовного начала от земного. Также известно, что поэты — люди, зависшие между небом и землёй, в силу чего их земная жизнь редко бывает радостной и удачливой. Больше и больнее, чем всех прочих, их мучают вечные вопросы бытия,
Людмила Вязмитинова
14.08.2019, 2974 просмотра.
