В Москве в последнее время проводится великое множество мероприятий, часто хочешь попасть на два-три в один день и приходится чуть ли не бросать жребий, иначе будет мучительно больно за то, что упустишь
Одним из таких действ и стал вечер с Натальей Самойловной Мавлевич в цикле «Метаморфозы», причем это был отнюдь не нудный монолог, и даже не спектакль одного актера, а сложное полифоническое произведение в необычной оркестровке, в восприятии которого были задействованы все чувства – слух, внутреннее зрение, осязание и даже обоняние.
Мы с подругой встретились в гастрономическом баре «Виндзор» за полчаса до начала, чтобы пообщаться и испробовать местной кухни. Заказали по шотландскому пирогу с рыбой (вместо которого официант чуть не принес нам йоркширский пирог со свининой, но это мелочи), а также драники с лисичками (позднее резонно оказавшимися вешенками, за неимением лисичек в январе). Обсуждали вчерашную презентацию, в частности, тот тезис, что если Нью-Йорк – это плавильный котел, что же такое Москва – салат оливье, селедка под шубой или торт «Наполеон», слоистый характер нашего города, где можно жить в той или иной из непересекающихся друг с другом сред, и феномен крема-майонеза, эти слои соединяющего… На этой оптимистической ноте пришла Наталья, и мы продолжили общение втроем. По опыту этого вечера – общение до и после встречи – неотъемлемая часть мероприятия.
Подтверждая тезис о том, что Москва – декорация, Наталья для начала разыгрывала свое выступление по ролям, читая то за одного, то за другого персонажа (к стыду своему, запамятовала, кто автор пьесы), действие разворачивалось в нескольких планах – в частности в политико-эротическом, в образах пожилого француза-импотента и молодой бразильской девушки, зажигательной и наглой, говорящей по-французски с ошибками, и, например, путающей название оперы с какой-то болезнью (в русском переводе болезнь называлась «Хованщина»)…. Из соседнего зала бара «Виндзор» периодически звучали пьяные реплики, как бы не имевшие отношения к нашему мероприятию, но герои цитируемых произведений не раз словно отвечали на них. Так, дилемма с переводом фразы «Какая дичь!», столь сложной для участников франко-русского семинара «Фабрика перевода», о котором рассказывала Наталья, для нас прозвучала весьма наглядно. Филипп Делерм подавался в виде трех блюд, одно из которых оказалось пародией на Делерма, написанной переводчиком (смена ролей). Эмиль Ажар (он же Ромен Гари) звучал не только под двумя именами, а еще и с двумя концовками романа «Голубчик».
Вечер оставил послевкусие с пряным привкусом вяленых яблок из чулана и кисловатым – зеленого, съеденного под одеялом, в морозном воздухе Москвы (шутка ли, температура опустилась ниже -15°C) был явственно слышим хлопок пляжного полотенца, вальяжность и размеренность французской Ривьеры разливалась по жилам, несмотря на нервозную атмосферу города, как обычно, замершего в пробке в час пик (зеленая ветка метро в этот день встала намертво на несколько часов).
«Наплававшись вволю» по глубинами и мелям современной французской литературы, мы расползлись по своим норам, переживая услышанное, испытывая жгучую зависть к участникам французского семинара и, в то же время, втайне уже ощущая себя хоть на малую толику учениками мастера – лауреата премии «Мастер» 2013 года – замечательной Натальи Самойловны Мавлевич.
Ирина Романова
Мавлевич,
Метаморфозы,
Виндзор Паб
05.07.2014, 5608 просмотров.
