Дополнительно:

Мероприятия

Новости

Книги

«Система координат. Открытые лекции по литературе 1950–2000-х». Неподцензурные ленинградские журналы «37» и «Обводный канал»

Николай Гладких

«Так каков же ваш вывод, коллега?»

31 мая в Доме Ростовых прошёл очередной вечер цикла «Система координат. Открытые лекции по русской литературе 1950–2000-х годов», организованный проектом «Культурная инициатива», Государственным музеем истории российской литературы имени В. И. Даля и Ассоциацией союзов писателей и издателей России. Поэт Сергей Стратановский рассказал москвичам о ленинградских самиздатских журналах «37» и «Обводный канал».

Это было уже второе мероприятие «Культурной инициативы», посвящённое названным журналам. Первое реализовалось в феврале этого года в Санкт-Петербурге, в музее Самиздата на Пушкинской, 10. И потом, на следующий день, когда под камеру Сергей Стратановский провёл московский десант из Даниила Духовского и Данила Файзова по Обводному каналу, где читал стихи на зимнем невском ветру.

Думаю, подробно представлять читателю самого Сергея Стратановского — занятие избыточное. Один из ведущих поэтов ленинградского андеграунда и автор полутора десятка книг стихов в постсоветское время; по бэкграунду — филолог (сын филолога-классика Георгия Стратановского, который перевёл Геродота, Фукидида и Страбона, и выпускник филфака ЛГУ), Стратановский — прежде всего поэт-философ, для которого мифология, религия и история — родной материал, но подвергаемый жёсткому экзистенциальному допросу («почему всё не так?»). Приезд такого автора в Москву получился сочетанием двух жанров — лекции о неподцензурных изданиях и собственного творческого вечера, выходящего за рамки «иллюстраций к лекции». Что, конечно, было закономерно, потому что часть публики (излишне говорить, что в Доме Ростовых был аншлаг) пришла не на лекцию, а «на Стратановского».

Начну с конспекта лекции.

Ленинградцы не употребляли такого слова как «андеграунд», оно появилось только в перестройку; они говорили обычно «вторая культура». Когда в середине 1970-х составлялся сборник «Лепта» (для официального предъявления, но с ним до конца не получилось), писательница Юлия Вознесенская сказала: «Мы их поздравили со второй литературной действительностью». Самиздат — один из аспектов «второй культуры», которая складывалась в Москве, Ленинграде и во многих других городах, начиная с 1950-х годов.

Можно назвать такие явления как «Филологическая школа» — само это название придумал Константин Кузьминский, потому что основные участники этой дружеской компании учились на филфаке Ленинградского университета. Сейчас из «Филологической школы» никого не осталось, в прошлом году ушёл её последний представитель Михаил Ерёмин. Нужно упомянуть большую работу, которую проделал Виктор Куллэ, собрав книгу «Филологическая школа», и работу присутствующего здесь Ивана Ахметьева, который много сделал для выявления на свет, собирания и публикации поэтов или малоизвестных, или вообще забытых. Последняя его работа — большой том участника «Филологической школы» Сергея Кулле.

Вторая культура — это и Иосиф Бродский, и «ахматовские сироты». Лектор относит себя к поколению, которое пришло уже после Бродского и формировались в 1970-е. Из ленинградцев самые известные — Елена Шварц, Виктор Кривулин, Александр Ожиганов, Олег Охапкин, уже покойные. Ныне здравствуют Тамара Буковская, Пётр Чейгин.

Ленинград был столицей самиздатской периодики. Название «37» было дано по квартире, где жил Виктор Борисович Кривулин со своей тогдашней женой Татьяной Горичевой. Это было в глухом районе Ленинграда около Обводного канала, на Курляндской улице. В этой же квартире находилась мастерская художника Белкина[1], где собирался религиозно-философский семинар, уникальное явление ленинградской культурной жизни, которое основали Горичева и Кривулин, а потом к ним добавился литературный семинар. Это продолжалось до начала 1980-х годов, возможно, собрания «прекратили» извне. Татьяна Горичева уехала за границу, а семинар распался. Журнал «37» был как бы органом этого религиозно-философского семинара. Он имел культурологическое и отчасти философское направление, но литература и поэзия там тоже занимали большое место.

Самиздатский журнал, в котором участвовал Сергей Стратановский, назывался «Обводный канал». Он печатался в шести или двенадцати экземплярах (две или четыре закладки на печатной машинке). Вышло девятнадцать номеров с 1981 по 1993 год. Журнал был синтетический, он включал поэзию, прозу, философию, освещал художественную жизнь — помещались отчёты о квартирных и разрешённых выставках. По мере сил пытались наладить и литературную критику. Одним из самых интересных начинаний «Обводного канала» была «хлебниковская анкета». В 1983 году был юбилей Хлебникова, и составители провели — в основном среди поэтов неофициальной культуры — опрос об отношении к Хлебникову. Он до сих пор не опубликован, хотя его можно посмотреть в интернете на сайте «Самиздат» университета в Торонто. Там выставлены отсканированные журналы из Бременского архива[2], в том числе «37»[3], и там же в девятом номере можно прочитать «хлебниковскую анкету».

В журнале печатались не только ленинградцы, но и московские поэты: Дмитрий А. Пригов, Лев Рубинштейн, Ольга Седакова, Юрий Кублановский, саратовские: Светлана Кекова. Связи с Москвой были интенсивные, в Ленинград приезжали те же Пригов, Рубинштейн, Седакова, один раз Кублановский. Когда образовался клуб «81», туда наведывались Сергей Гандлевский, Алексей Парщиков и многие другие.

«Обводный канал» редактировали покойный Кирилл Михайлович Бутырин и (до десятого номера) Сергей Стратановский. Но после десятого номера редакторы разошлись — не в плане дружеском, а в плане «как вести журнал». С одиннадцатого по девятнадцатый номер редактором оставался один Бутырин. Восемнадцать номеров, кроме последнего, находятся в Бременском архиве. Девятнадцатый номер не был переплетён. («Я знаю, где он находится. Но не скажу», — поделился лектор.)

Полная роспись «Обводного канала» существует и опубликована в сборнике «Памяти Кирилла Бутырина» (СПб.: Юолукка, 2017, 2-е изд., 2019).

«Обводному каналу» предшествовало три номера журнала «Диалог». Это тоже было предприятие Сергея Стратановского с Кириллом Бутыриным, и в третьем номере была помещена «блоковская анкета». Она републикована в одном из сборников Пушкинского Дома.

В 1981 году образовался легальный клуб «81», как результат некоего компромисса между властью и независимыми авторами. Им дали помещение в Музее Достоевского, потом на улице Петра Лаврова (сейчас Фурштатская улица). И «37», и «Обводный канал», и самый долгоиграющий ленинградский самиздатский журнал «Часы» (восемьдесят номеров, 1976–1990) распространялись среди посетителей клуба. В 1985 году участники выпустили сборник «Круг». Ну, а потом началась перестройка, и независимых авторов постепенно начали печатать.

На видео участники вечера увидели и услышали Виктора Кривулина, Александра Ожиганова (обоих в записи проекта «Цирк „Олимп“ + TV» в Самаре) и Елены Щварц. Запись Елены Шварц, сделанную в клубе «Улица ОГИ», прокомментировал Юрий Цветков. «Когда мы пригласили её из Петербурга, Елена Шварц сказала: „Я у вас выступлю, но только если будут билеты“. Я говорю: „Но у нас так не принято“. — „Нет-нет, я знаю, как происходят литературные вечера: люди приходят и вместо того, чтобы слушать стихи, ходят, едят, курят, общаются, а я хочу, чтобы были именно те, кто хочет меня послушать. Цена пятьдесят рублей — это немного, зато отрубим лишнюю публику“. Пришло много людей, а к чести Елены Андреевны могу сказать, что все деньги она тут же потратила в кафе, угощая друзей».

Как я уже говорил, «гвоздевой» и вполне самоценной частью вечера стало получасовое чтение Сергеем Стратановским собственных стихотворений 1970–2010-х годов: «Геростраты», «У штабного компьютера „Армаггеддон-19“…», «Фёдоров-армия», «Гоголь в Иерусалиме», «Исаак против Авраама» (из цикла «Библейские заметки»), «Шариков — Преображенскому», «Акт агрессии тела…» (из цикла «Рядом с Чечней»), «Воспоминание о занятиях по гражданской обороне в Эрмитаже», «Роберт Оппенгеймер на испытании атомной бомбы», три стихотворения из книги «Оживление бубна» («Вянямёйнен и русский князь», «Бегство богов», «Лесная книга»), «Миром правят без нас…», «Монолог Хайрема Максима — изобретателя пулемёта», «Строки к историку» (Арсению Рогинскому), «Улица Красной конницы…», «Он сказал, что поэзия — это бегство…».

Заключительную часть вечера занял диалог лектора с залом и выступления соучастников- издателей самиздатского процесса.
«Одним из заинтересованных читателей был КГБ, — рассказал филолог, самиздатчик Михаил Шейнкер. — Я курсировал между двумя городами на протяжении многих лет. Однажды, едучи из Ленинграда в Москву, нагруженный двумя сумками с разными изданиями, в том числе „Обводным каналом“, утром я вошёл в только что открывшееся метро, и тут уборщица широким жестом выкатывает мне под ноги своё ведро. Я останавливаюсь, произношу что-то не вполне цензурное, ко мне выходят два милиционера. Берут меня под белы руки, отводят в пункт на Комсомольской, выгребают из сумок всё, что у меня там было, и говорят: „Пусть у нас пока побудет“. Я возмущаюсь: „Как, это же моё имущество! Стихи, проза…“ А они: „Обращайтесь, гражданин-товарищ!“ Конечно, „обращаться“ я не стал. Как вы понимаете, в инстанции это попало и, видимо, внимательно там изучалось».

Небольшая дискуссия коснулась сборника «Лепта», о котором упомянул лектор. Он, по воспоминаниям Михаила Шейнкера, готовился в марте 1975 года. «Я помню точно — 25 марта 1975 года — с моим другом, тогдашним пушкинистом, а ныне талмудистом, Володей Сайтановым мы присутствовали уже на одном из завершающих заседаний „Лепты“. И там был такой пухлый том, в котором участвовали тридцать два автора. Люди по очереди читали свои стихи, и я открывал новые для себя имена — Миронова, Стратановского, Шварц, и обнаружил, что это выросшая в ленинградском подполье огромная поэзия. Я считаю, что „Лепта“ была явлением, следующим за „Синтаксисом“. К моему глубочайшему сожалению, я имел легкомыслие дать свою „Лепту“ Кривулину. Архив Кривулина попал в Пушкинский Дом, но „Лепты“ там нет».

Поэт, издатель неподцензурной литературы Иван Ахметьев уточнил, что в томе 5Б антологии «У Голубой Лагуны»[4] есть роспись содержания «Лепты», то есть издание можно реконструировать, собрав все тексты по оглавлению. «Упоминался „Синтаксис“. Я текст „Синтаксиса“ опубликовал полностью, примерно двенадцать лет назад, в рамках сетевой антологии неофициальной поэзии [5]. Первоисточника у меня не было, я публиковал по републикации „Граней“. И если говорить всерьёз (если бы о русской культуре можно было говорить всерьёз), „Синтаксис“ уже должен быть издан в „Литпамятниках“ или в „Библиотеке поэта“. Но ничего этого мы не видим и не [увидим]».

Можно ли всерьёз говорить о русской культуре сегодня? Ещё два года назад казалось, что можно, несмотря на пандемию. Сейчас её положение как никогда приблизилось к тому, что было в «золотые годы» самиздата.

Я открываю «Изборник» Сергея Стратановского, и практически любой фрагмент годится на постэпиграф. Вот буквально наугад:

Пауза. Плещется море у пиний
Возле виллы старинной,
той, где симпозиум ныне,
О возмездье дискуссия…

«Так каков же ваш вывод, коллега?»

«Вывод печален…»[6]


 

 Согласно сетевой энциклопедии «Санкт-Петербург» (www.encspb.ru), вторую половину квартиры занимал биолог и психолог Л. А. Рудкевич (1946–2011), также являвшийся редактором научного блока журнала.

 Архив, собранный стараниями Габриэля Суперфина, в Институте изучения Восточной Европы Бременского университета.

 На сайте выложены сканы 1–12, 14–18, 20 и 21 номеров журнала «37» и 1–5, 7–10 номеров «Обводного канала». URL: https://samizdatcollections.library.utoronto.ca.

 Антология новейшей русской поэзии «У Голубой Лагуны»: В 5 т. / К. К. Кузьминский и Г. Л. Ковалев. Т. 5Б. URL: https://kkk-bluelagoon.ru/tom5b/lepta1.htm

 «Синтаксис» — самиздатский поэтический альманах, составленный А. И. Гинзбургом. См. Синтаксис. № № 1–3. 1959–1960 // Неофициальная поэзия. Приложение. URL: https://rvb.ru/np/publication/05supp/syntaxis/syntaxis.htm

 Из стихотворения С. Г. Стратановского «Нищие и революция» (2008).

 

Анна Нуждина

Жестокость и утешение андеграунда

31 мая в Доме Ростовых состоялся большой вечер Сергея Стратановского. От многих других он отличался тем, что соединил в себе два формата: лекции о культуре и поэтических чтений. Такая гибридность отвечает самой сути Сергея Георгиевича — не только заметного современного поэта, но и одной из ключевых фигур ленинградского андеграунда. Вечер прошёл в рамках многолетнего проекта «Система координат»: поэты Данил Файзов и Юрий Цветков посвятили эту инициативу не до конца осмысленным в культуре страницам русской поэзии 1950–2000-х годов. Поэтому на мероприятии Стратановский предстал фигурой не отдельной, а погружённой в плотный и насыщенный контекст. Этот контекст образовали он сам, его друзья и ведущие вечера, которые собрали коллекцию видеозаписей поэтов «второй культуры».

Юрий Цветков, открывая вечер, отметил, что в афише АСПИР, в том числе при поддержке которой проводилось мероприятие, акцент был сделан на поэзию Стратановского. Однако первостепенная задача гостей и ведущих — рассказать о самиздатских журналах «37» и «Обводный канал», воссоздать среду и передать атмосферу неподцензурности. Затем режиссёр-документалист Даниил Духовской рассказал о состоявшейся благодаря поддержке АСПИР поездке с Файзовым и Цветковым в Санкт-Петербург, где удалось снять уникальные материалы для документального фильма с участием Стратановского, а также соредакторов журнала «Звезда» — Андрея Арьева и Якова Гордина, поэтов о. Бориса Куприянова, Дмитрия Григорьева и др.

Сам Сергей Георгиевич начал свой рассказ с понятий и определений. От признания, что во времена андеграунда слово «андеграунд» не использовалось — все говорили исключительно о «второй культуре». В середине 1970-х, после снятия с печати сборника «Лепта», писательница Юлия Вознесенская впервые употребила выражение: «вторая литературная действительность». Срок существования «второй культуры» Стратановский отсчитывает с 1950-х годов и завершает, соответственно, развалом СССР, когда цензурные ограничения перестали существовать. В Ленинграде это движение началось с образования «Филологической школы» — она получила такое название, потому что многие её участники были связаны с филологическим факультетом ЛГУ. В группу входили Владимир Уфлянд, Леонид Виноградов, Михаил Ерёмин, Сергей Кулле и Лев Лифшиц, позже взявший псевдоним Лосев. Никого из них, к сожалению, уже нет в живых, Ерёмина мы проводили совсем недавно. Стратановский отметил вклад в описание группы Константина Кузьминского — составителя знаменитой «Антологии новейшей русской поэзии у Голубой лагуны». Также была упомянута книга «Филологическая школа. Тексты. Воспоминания. Библиография», которую составили Виктор Куллэ и Владимир Уфлянд. Присутствовавшего в зале Ивана Ахметьева Стратановский поблагодарил за работу с наследием поэта Сергея Кулле.

Себя Сергей Георгиевич относит к поколению, пришедшему в литературу после «ахматовских сирот» (Иосиф Бродский, Евгений Рейн, Анатолий Найман, Дмитрий Бобышев). В одном ряду с ним оказываются Елена Шварц, Виктор Кривулин, Александр Ожиганов, Олег Охапкин, Александр Миронов, Тамара Буковская, Пётр Чейгин. Для этого поколения самиздатские литературные журналы имели большое культурное значение, в Ленинграде Стратановский выделяет три основных: «Часы», «37» и «Обводный канал».

Журнал «Часы» в 1976 году основал Борис Иванов, выходил он вплоть до конца 1980-х годов. В 1990 году вышел последний, восьмидесятый номер «Часов».

Журнал «37» в 1976–1981 годах издавал Виктор Кривулин, и такое название он получил по номеру квартиры в доме на улице Курляндской, в которой Кривулин жил со своей женой Татьяной Горичевой. В этой же квартире проходил религиозно-философский семинар — Горичева, руководившая им, окончила философский факультет МГУ и в 1970-е состояла в переписке с Мартином Хайдеггером. Изначально журнал «37» был задуман как печатный орган этого семинара, поэтому был скорее литературно-философским, чем литературным. Всего вышел двадцать один номер журнала.

Журнал «Обводный канал» в 1981 году Сергей Стратановский основал вместе с Кириллом Бутыриным. Ему предшествовал журнал «Диалог», который Стратановский и Бутырин издавали в 1979–1981 годах и выпустили всего три номера. Хронологически «Обводный канал» оказался самым поздним из самиздатских журналов Ленинграда. Издание прекратилось в 1993 году, и за это время вышло девятнадцать номеров, из которых Стратановский редактировал первые десять. Сергей Георгиевич назвал журнал синтетическим: в нём были и проза, и поэзия, и философия, и заметки о художественной жизни Ленинграда. Пытались наладить и литературную критику. Особое внимание читателей вызвали анкеты об отношении писателей и поэтов андеграунда к Александру Блоку и Велимиру Хлебникову. «Блоковская анкета» вышла еще в журнале «Диалог», а «Хлебниковская анкета» была опубликована в девятом номере «Обводного канала», один из экземпляров которого сейчас хранится в Бремене. Бременский архив неподцензурной литературы собрал Габриэль Суперфин, и там есть первые десять номеров журнала. «Обводный канал» называют рупором ленинградской неподцензурной словесности, однако в нём печатались и иногородние поэты: Дмитрий Александрович Пригов, Лев Рубинштейн, Ольга Седакова, Светлана Кекова, Юрий Кублановский.

Насыщенная лекционная часть вечера сменилась лирической. Были представлены видеозаписи авторов журналов «37» и «Обводный канал»: Виктора Кривулина, Александра Ожиганова и Елены Шварц. Запись чтения Кривулина и Ожиганова была сделана в Самаре проектом «Цирк „Олимп“ + TV», и в связи с этим Данил Файзов подчеркнул, что в Самаре в 1990-е активно и последовательно изучались и пропагандировались этические и эстетические принципы неподцензурной поэзии. Запись чтения Шварц была сделана Татьяной Нешумовой в клубе «Улица ОГИ». Юрий Цветков заметил, что это был один из немногих платных вечеров, которые организовала «Культурная инициатива». Шварц потребовала брать за вход по пятьдесят рублей, чтобы пришли не тусоваться, общаться друг с другом, как бывает на литвечерах, а только те, кто действительно хочет её послушать. Вспомнили и Геннадия Комарова с его серией «Автограф» в издательстве «Пушкинский фонд», где выходили книги и у Стратановского, и у Кривулина, и у Шварц.

Читать Сергей Георгиевич предпочёл из лимбаховского «Изборника» (2019) — это фактически собрание сочинений, итог пятидесяти лет творчества. Гости вечера получили возможность в ускоренном виде проследить эволюцию поэтики Стратановского, ведь были прочитаны стихи как 1970-х, так и 2010-х годов. В них проявлялась то античность, то библейские сюжеты, то индийский фольклор, то мифы народов России. А то и вовсе научная фантастика, но в стихах. Вот стихотворение «Библиотерапия» 1985 года:

Важный почин
появился у нас в регионе —
Библиотерапевты
В общежитиях смертников
развернули большую работу —
В бронеконтейнерах
возят старинные книги,
Предлагают прочесть
Лао Цзы, Кьеркегора, Толстого,
Чтоб насытились души
идущих в расход по Программе.

Завтра читатели эти
станут кормом для почвы несытой,
Завтра их пепел питательный
распылят по родимым полям.
Завтра — в расход по Программе,
и не вспомнят о них просвещенцы —
Утешители штатные, библиотерапевты.

Возможно, что об этом — о жестокости просвещения и о его утешительной силе — и весь «Изборник». А повлияли на поэтику Стратановского, по его словам, современники: Виктор Кривулин, Кирилл Бутырин и Арсений Рогинский.

Отвечая на вопросы зрителей, Стратановский рассказал, что в «Обводном канале» издавали всех, кого хотели — даже Рубинштейна с его знаменитыми карточками, которые непонятно было как перенести на страницы, решили, что текст каждой карточки на отдельной. А круг читателей самиздатских расширялся за счёт гостей «Клуба-81» при Ленинградском отделении Союза советских писателей.

Завершили вечер выступления издателя Михаила Шейнкера и поэта Ивана Ахметьева. Шейнкер рассказал о непростых отношениях «второй культуры» и советской власти, которая нет-нет да и обращала внимание на самиздат. Ахметьев же сделал акцент на сборниках и альманахах неподцензурной литературы — «Синтаксис», «Лепта» и «Острова», — а ещё упомянул антологии «Самиздат века» (и продолжающий её сайт «Неофициальная поэзия») и «Русские стихи 1950–2000 годов». Символично, что именно в этот вечер появилась на сайте журнала «Знамя» подборка стихов недавно ушедшего поэта, издателя антологии «Русские стихи 1950–2000 годов», исследователя неподцензурной литературы Владимира Орлова. В июньском номере её опубликовали стараниями Ивана Ахметьева. Название подборки «Разбросанное и собранное» напрямую соотносится и с судьбой неподцензурной литературы.

Открывает подборку такой текст:

***

Пусть листвы зелёнка в йод
Перейдёт гниений —

И кружится самолёт,
Словно лист осенний,

Всё излечно, раз поёт
Копие мгновений.

Даже виден был пилот
Несколько мгновений.

И раз «всё излечно», то и уход Орлова — это не точка, а многоточие в продолжающемся разговоре о неподцензурности.

Система координатНеподцензурная поэзияДом Ростовых 

09.09.2023, 813 просмотров.




Контакты
Поиск
Подписка на новости

Регистрация СМИ Эл № ФC77-75368 от 25 марта 2019
Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций

© Культурная Инициатива
© оформление — Николай Звягинцев
© логотип — Ирина Максимова

Host CMS | сайт - Jaybe.ru