Дополнительно:

«Незабытые имена». Вечер памяти Александра Тимофеевского

Николай Гладких

Неизвестный известный поэт

«Я сказал своему пятилетнему внуку, что иду на вечер поэта, стихи которого он знает», — писал в своём некрологе Леонид Костюков. Не так много поэтов, чьи стихи знает любой пятилетний ребёнок. Но «Пусть бегут неуклюже / /пешеходы по лужам…» едва ли не первая рифменная пара, которую осваиваем мы все.

Александр Павлович Тимофеевский терпеть не мог, когда ему напоминали песенку крокодила Гены и даже на юбилеях просил, чтобы выступающие и тостующие забыли о существовании этого сверхцитируемого текста. Он был сценаристом и редактором «Союзмультфильма», но прежде всего — поэтом: автором множества ярких детских книжек; многие годы — взрослым поэтом самиздата, которого в многом из-за публикаций в диссидентском сборнике «Синтаксис» начали печатать только в 1980-е ( «Конечно же, ты прав, хоть на луну, / Хоть к чёрту на кулички, но не ближе — / Чем я сильней люблю свою страну, / Тем больше государство ненавижу» тоже знали многие, не подозревая, кто это написал); и уже в наиболее тесном кругу его знали и обожали как мастера дружеского экспромта, что, как мы помним по Лотману, вполне легитимный жанр русской поэзии, начиная с золотого века.

7 февраля, на вечере из цикла «Незабытые имена», который «Культурная инициатива» организовала в кафе «Гоген», собралась буквально фантастическая компания: литераторы, киношники, учёные (не только филологи, но даже астрофизики). И, конечно, нельзя не назвать как бы случайную рифменную пару — сразу два великих Юрия Борисовича: профессор-стиховед Орлицкий и классик мировой анимации Норштейн.

Участники вечера вспомнили обо всех ипостасях разностороннего дарования Александра Павловича, но неизменно говорили, какой это был добрый и светлый человек. По словам Данилы Давыдова, Тимофеевский был одним из двух известных ему живых классиков старшего поколения, с которыми никогда не чувствовалась дистанция (второй — Генрих Сапгир). Об этом же упомянул Александр Переверзин (главный редактор издательства «Воймега», в котором выходили сборники стихов Тимофеевского), заметивший, как легко он находил общий язык с молодыми поэтами Летой Югай, Анастасией Строкиной… Сама Лета Югай прислала видеообращение и прочитала два стихотворения, посвящённых герою вечера. В то же время Переверзин отметил неизменно присущую Александру Тимофеевскому силу духа, проявлявшуюся и в жизни, и в творчестве. Действительно, многие стихи, прозвучавшие на вечере, — сильная и бескомпромиссная гражданская лирика: «Девятого мая 1945 года» (прочитал Переверзин), «Тридцать седьмой трамвай» (прочитала Марина Бородицкая), «Песня скорбных душой» (прочитал Игорь Пехович), «Быть может, не во сне, а наяву…» (прочитал Евгений Лесин), «Телефонный разговор Пастернака со Сталиным» (в исполнении самого автора, которое было записано в проекте Ромы Либерова «От автора» в 2019 году). Наше время наделило эти стихи особенной злободневностью.

Ведущий вечера Юрий Цветков прочитал небольшое эссе о почти двадцатилетнем общении с Александром Тимофеевским, где и серьёзное, и смешное, в том числе о его поэтическом вечере с Алексеем Цветковым в цикле «Полюса». Вдова поэта Наталья Дьякова рассказала о работе с архивом, в котором ещё очень много неопубликованных текстов, особенно экспромтов и шуточных стихов, и прочитала два неизвестных публике стихотворения ( «В России время неподвижно…», «Мне что-то навевает грусть…»). Испанист Мария Надъярных говорила о переводах с украинского и прочитала стихотворение Леси Украинки «Ах, если бы достать мне струн живых…» в переводе Тимофеевского. Юрий Орлицкий прочитал мемуар Генриха Сапгира о Тимофеевском, представляющий собой вводную заметку в антологии «Самиздат века». Данила Давыдов отметил, что герой вечера, наряду со стихами «неслыханной простоты», был не чужд авангардной поэтики и гротеска и привёл в качестве примера «В другом воплощении» (стихотворение про Антея). Сюрпризом для всех оказались выступления сотрудников Института космических исследований РАН Тамары Константиновны Бреус и Льва Матвеевича Зеленых, прочитавших любимые стихи Тимофеевского (соответственно «Семьдесят четвёртый год» и «Он ищет читателя, ищет…»).

Наконец, завершил вечер искромётный рассказ Юрия Борисовича Норштейна, прочитавшего полтора десятка стихотворных экспромтов Тимофеевского, оставленных на автоответчике телефона, когда звонивший не заставал на месте того, кому звонил ( «Это отдельный жанр — и мы думаем издать это отдельной книжкой», — сказал Ю. Б.). Стоило бы процитировать их все, но автор этого обзора ограничится двумя.

***

Я правильно звоню-звоню.

В ответ же слышу лишь ***ню.

«Ответчик» твой — ужасный скот,

Что ни ответит, всё соврёт.

Создатель «Зайца и лисы»,

Схвати мерзавца за усы!

(17 мая 2005, 17:32)

***

Юра, я тебя благодарю.

Но всегда механика ругаю.

Сколько эту ленту не смотрю —