17 июня во дворе
Особость его многогранного дара была давно очевидна — Васю ценили и любили многие, в том числе собратья по цеху. Читатели и друзья поэта, собравшиеся в его память, не произносили обычных в таких случаях речей. Они просто читали из Бородина, выбирая самые дорогие для себя тексты.
Так и надо хранить память о поэте, передавая из уст в уста его стихи.
Сергей Сдобнов
* * *
кажется я
существую огни в метро
запятая огни в метро
кажется меня гонят огни в метро
вот и ты
существуешь среди огней
запятая огней в метро
ясно что? ясно что тебя гонят огни в метро
а вот было изгнание из Эдема и вот Адам
Еве говорил: ладно, как получилось
так получилось, я тебя не предам
поле после дождя блестит; была ярость, а будет милость
зря ли я называл зверей: вол откликнется и пойдёт
голову наклонив, а я скреплю плуг: вот верные
две верёвки верблюжьей шерсти, и мы, наверное,
через год первый раз спечём хлеб и под деревом посидим, гнездо упадёт
успокоим
сами годы будут бежать, плыть как лодки, сети
с золотой чешуёю будущего тянуть, а мы будем думать, что это так
хорошо: без слов думать, что пришла старость
можно никуда не смотреть
вот закрыли глаза, а там кру́жатся милость, ярость
как большая листва в прощающем ноябре
Ростислав Амелин
Auld Lang Syne
когда идёшь среди людей
и видишь их тоску
воронку одиноких дней
и холода лоскут
не надо плакать горячо
о нищете земной
разлуки верное плечо
с тобою и со мной
в гирляндах замерших черны
прозрачные стволы
и небо серой глубины
сгущается до мглы
прощаясь на высокий снег
уроним тень одну
и каждый встречный человек
умножит тишину
а я к печальному жилью
по огненной воде
иду и вдруг как бы в раю
встаю на всё глядеть
не надо плакать горячо
о нищете земной
разлуки верное плечо
с тобою и со мной
Михаил Гронас
* * *
кто б стал столь действительно человек
чтоб с собой поссорившись помирить
именно счастливою стороной
глупость и отчаянье — тишиной
мы пойдём на площадь нести своих
заблуждений птиц больных отпускать —
они преображаясь в
золотое облако будут ткать
до свиданья, дробность! мы все одна
робкая бесследность, старенье без
становленья, чуткая
веки её, вес
неподъёмный взгляду прямому — так
площадью сутулой пройдём в дожде
и табак повиснет сверкнёт пятак
в скачущей воде
тирания, мы тебя сберегли
а тебя, любовь, продержали на
хлебе и воде — и почти пришли
и весна, весна
Ольга Машинец
* * *
я задумал
очень красивую книгу
«кротость»
там чудовищные тираны
играют в кротость
но горит
очень долго
в ночном снегу —
неужели окурок?
нет, просто блёстка
новогодней китайской ленточки
кроткий клюв
с безразличьем задумавшегося подростка
повторяет за фонарём:
«умрём»
«никого не люблю»
я замыслил
прекрасную
книгу «радость»
там ходячие мертвецы
свято верят в радость
но стоят мёрзлой армией
фонари
и окурок пустого дня
до утра горит
как горит свеча в храме
поставленная стариком
снящейся мёртвой маме —
танцующей,
обезумевшей —
мол,
ты прощён, ты цел;
снег — как школьный мел,
так и пишущий — в пустоте, во тьме —
в пустом классе, на чёрной доске,
влюблённой рукой —
тут же смазываясь в ничто
скисшей сухой тряпкой
Андрей Тавров
* * *
шла пехота пароходом
среди шторма барханов
люди — все, а вода — одна
на дне медных фляжек
фляжки робко стучали
и все молчали
мимо плыли плавкие царства
чалмы и маги
плыли из живых мощей белые, утончающиеся к концу
змейки душ — с одним глазом на голове
синим или чёрным
а в барханах скакал
потом это перека̜ти́
пустит корни, распустит
поднятою счастливой рыжей ладонью
солнце выпустит, и
вокруг — никого
Мария Лобанова
* * *
«в раю небо из
белого золота
земля — из
медного
корни — из серебра
стволы — из
тёмной платины
листья и цветы
из камней таких —
я названий не знаю» —
спи,
холод
спи,
спи,
а ты, старшая дочь тоска
не спи всех баюкай
ничего в полусне не видь
и всех ненавидь
в раю лёд
на просвет пузырчат
и ветка вмёрзла
не слепить снежка
на морозе и на ветру
в раю мёрзнет горб
в раю горят руки
в раю нищий горд
и в городе облака
Евгений Никитин
* * *
если ты будешь водить парней
води и меня
води
и
меня
пусть они мужественней и сильней
води и меня
если ты будешь ходить в музей
возьми и меня
возьми
и
меня
пусть я тупей всех твоих друзей
возьми и меня
если ты будешь тупить в смартфон
кинь смайлик и мне
кинь
смайлик
мне
я надуюсь от счастья как гондон
в пустой тишине
о, если доподлинно этот мир
не солипсическая х**ня,
в
включи меня
Вера Фальковская
* * *
посмотри на
северных цвет
оленя и ста́да
и стада́ — пя́тна бе́га
посмотри на любое:
там,
там ли твой олень
Богдан Агрис
* * *
по перекопанному двору
голуби ходят и клюют
длинные семена травы
в дутую грудь поют:
— я выбираю тебя среди
голу́бок, ты стройна и горда;
будем пить воду, наклонив
головы, из разогретой лужи
да, доживём до хлеба
в рыхлом снегу,
чёрствого белого хлеба
на чёрном льду
Ксения Щенина
* * *
свет приходит и делает камень из темноты
камень с искрами
из куска шумной немоты
руку с блёстками
из длины тихой чистоты
тебя: ты
свет приходит и строит: пакля, бревно
круг бревна, трещины, пазы
в трещинах — последняя темнота но́чи
каждый их извилистый ход
дождь идёт
свет болит и поёт собой
там где
проникают одна в другую и
или рыба ударит хвостом
круг растёт на круге
и летит во все стороны стая рыб
свет поёт о простом:
что я не умею
быть любить говорить думать, но
ближе к вечеру он готов
обвести края́
меня: я
Алексей Огнёв
* * *
когда
это не важно
надо купить в магазине «Аккорд» дудку с клавишами — такой инструмент ямайских певцов
это не нужно
надо перевернуть ум, вспомнить, что это не Симеон Новый Богослов, а сам Иоанн Дамаскин сказал:
«одр сей гроб»
надо отменить ум и нащупать: вокруг и счастливый, и плачущий враг,
родина
у неё на деревьях, на их
скопился дождь
и давно ушёл гром, как себя унёс
в свой же гроб
скоро он из него выскочит: «всё вернулось,
и я вернулся,
я — страшный суд, я вас разгляжу и
спасу»
Игорь Караулов
* * *
всему нужен свой поэт
Наталия Черных
* * *
когда в депо на пустыре
прекрасные глаза
автобусов — земных царей —
глядят как бы
легчайших облаков глядит
небесный царь на них
и всё земное впереди
как бы грядёт жених
я думаю о солнце дней
сквозном, но слов о нём
ни верных ни неверных нет —
оно лишь с каждым днём
Елена Генерозова
* * *
Вычеркнутые стихи
О далёком камне, к которому течёт время,
Кажущееся неподвижной горой из стекла,
И о лодке ладоней,
В которой дышит вода
И готовится смыть колючие ручейки слёз
Со щёк недостижимо хорошего девичьего человека
Или шуточная песня
О погибшем красноармейце,
Из которого вышла душа
И, превратившись в весь мир,
Вдруг наткнулась во всём этом мире на своё
Прежнее
В теплой ещё вечерней степи
Рядом с серой шашкой
Валерия Исмиева
* * *
хорошо внутри минут
головой кивать воде
она гордая в длину
и не бедная нигде
её селезень разбил
она тут же и срослась
её ветер полюбил
а она не зазналась
и она ни за кого
только по́ит холодна
только моет синевой
солнце и зовëт со дна
Алексей Сосна
* * *
это страшное зве́рище
это страшное зрелище
эти страшные псы
это просто часы
они тут
и они идут
19.07.2021, 1371 просмотр.
