Кулинарно-поэтический конкурс «Сонеты и котлеты»
А сколько корова даёт коньяка, или Сердце, пронзенное шампуром
— Наверное, первый раз в жизни я выступаю за еду, — констатировал поэт и культуртрегер Данил Файзов то ли с растерянностью, то ли с удовлетворением.
Еда, за которую предстояло выступать, уже была снабжена номерами, живописно расставлена на столе и наполняла Зверевский центр современного искусства в высшей степени интригующими запахами. (Акция, совмещающая пищу обычную и духовную, прошла здесь не впервые — подробнее в cтатье о перформансе Света Литвак и Николая Байтова «Po-em» — Прим. ред.) На «Сонетах и котлетах» стихи собственного сочинения исполняли все: и те, кто готовил, и те, кому предстояло дегустировать и ставить оценки, и Елена Семёнова и Светлана Хромова, придумавшие и организовавшие кулинарно-поэтический конкурс. Забреди сюда культуролог, он, возможно, торжественно сказал бы что-то вроде: «Мы можем наблюдать, как каждый участник ритуала, независимо от своего статуса, вступает в активное взаимодействие как с высокой текстовой, так и с низовой пищевой стихией, таким образом становясь соавтором некоего пространства экзистенциального равенства». А выражаясь языком простым, еда любит гармонию. Как и поэзия.
Концепция конкурса оказалась вполне очевидна и исключительно гуманна. «В январе мы со Светой Хромовой подумали: «Праздники заканчиваются, и начинается скучное время — ужасная погода, дождь, морось… надо как-то народ повеселить. А почему бы не устроить едально-питейное мероприятие со стихами? Тема еды всегда актуальна, если кинуть клич, очень много найдется неожиданных гурманов», — пояснила Елена Семёнова.
На стенах плескалось ласковое море, высились горы, зеленели кипарисы и всевозможными способами поправляли физическое и душевное здоровье полнотелые граждане отдыхающие. Литератор, выступающий в Зверевском центре, почти неизбежно становится участником синкретического события, невольным напарником выставляющихся здесь художников, фотографов и скульпторов. И ещё угадай, с кем придется «рифмоваться» — с классическими пейзажами, неокубизмом, обнажённой натурой или двухметровым существом неясной видовой принадлежности из папье-маше и пивных бутылок. На «Сонетах и котлетах» монтаж получился идеальный: конкурс совпал с выставкой картин Василия Флоренского и Леонида Эппле. Яркая, нежно-грубоватая «южная» живопись создавала оптимальное для кулинарно-стихотворного действа пространство воображаемого курорта, где тепло, светло, можно ни о чём не волноваться и с эпикурейской радостью наслаждаться словом и пищей.
Членам жюри — Екатерине Богдановой, Яне-Марии Курмангалиной, Данилу Файзову и Андрею Щербаку-Жукову — предстояла непростая задача. В номинации «Объеденье» царил настоящий мультикультурализм, только без насилия и неразрешимых противоречий. Здесь соревновались овощные, мясные, рыбные, грибные, яичные и бутербродовидные участники. Заметно различались и концепции нейминга: сугубо прагматично поименованные «Овощное рагу» Николая Байтова, «Свинина, запеченная в аджике» Дмитрия Познякова, «Гефилт фиш» Галины Райхман, «Рыбная солянка» Алексея Сосны, «Форшмак» и «Маринованные яйца», представленные тандемом Марии Галиной и Аркадия Штыпеля, соседствовали с «Грибами из леса» Ильи Плохих — здесь явно чувствовалась осознанная отсылка к примитивизму — и его же «Рыбой инкогнито по-зверевски» — тут звучало уже что-то из Серебряного века с его мистикой и культурой кутежа. От «Анчеррисов брот-бородинских» Сергея Дмитренко веяло героикой XIX века, классическим романсом — от «Разбитого сердца» Светы Литвак, самого эффектного по оформлению блюда конкурса. Технически бычье сердце было не разбито, а пронзено шампуром и покоилось в центре подноса на живописной россыпи тушёных овощей. Впрочем, мы все знаем, какие мрачные, невидимые глазу бездны порой скрываются за наивной романтической символикой. Подлинным трагизмом было пронизано блюдо Светланы Тахтаровой — жаркое из сердец индейки называлось «Ждём весну». Сердце — упрямый орган. Даже будучи зажаренным и готовясь раствориться в организмах столичного литературного сообщества, оно всё равно надеется на капель, ласточек, клейкие листочки…
В номинации «Упоение» с названиями было куда сдержаннее. Возможно, сама сущность настойки — а именно в этом жанре выступили все участники — располагает к определенной семантической строгости. За победу сражались «Клеховка» Сергея Дмитренко, две вариации «Перцовки» Евгения Лесина, «Имбирная» Дмитрия Познякова, «Хреновуха» Сергея Синякова, «Весенний самогон» Светланы Тахтаровой, «Охотничья» Виктора Черненко и «Тминно-кориандровая» Аркадия Штыпеля.
Внимательный читатель наверняка уже заметил, что котлет в списке номинантов не было. Зато они неоднократно, и иногда в весьма экзотическом виде, появлялись в текстах выступавших (по правилам конкурса последние должны были быть посвящены еде или напиткам). Николай Байтов, заметив, что среди представленных блюд нет ни одного десерта, специально прочёл стихотворение о торте. Никто не оценивал стихи, авторство блюд оставалось неизвестным до объявления результатов, однако ощущения, что поэзия выполняет функции этакого ненавязчивого бэк-вокала при кулинарии, не возникало. И несмотря на обилие участников чтений, не было ощущения, да простится нам этот дешёвый каламбур, сборной солянки. Можно смело сказать, что слушателям и дегустаторам представили полноценный пищевой «Декамерон» с неожиданными сюжетными поворотами и замечательным переплетением большого и малого. Слово о еде многолико. Это и ода «Ашану», и выстраивание универсума вокруг стакана водки и плавленого сырка. Это аллюзии на «Большую жратву» и ударное издевательство над хитом Сергея Михалкова «Как старик корову продавал» (вы не представляете, чем доилась буренка у Сергея Синякова). Это приготовление супа как сотворение вселенной в миниатюре и внезапное осознание того, что в испеченный тобой пирог вместилось… а что могло туда вместиться, если пока ты его пекла, твой старый знакомый «шагнул за порог постылого бытия»? Это извечное противостояние бледного Севера и полнокровного Юга (ещё одна рифма — зачитанный Марией Галиной отрывок из стихотворной книги «Всё о Лизе» великолепно смонтировался с живописью Флоренского и Эппле). Это античная трагедия пролитого на клавиатуру повидла, бурлеск-комедия о колбасе с ароматом костра, реагирующей на пожарную сигнализацию, пронзительный драматизм налитой, но не выпитой водки и нежная меланхолия принесённого из леса груздя. Это жизнь.
— Можно проследить некую связь между стихами, которые озвучивали авторы, и их блюдами. Когда я узнала, кто что готовил, у меня не было ощущения диссонанса — это было оно, то самое, — призналась Екатерина Богданова.
Вслед за экспертами к конкурсным блюдам приобщились зрители «Сонетов и котлет». Спустя немало приятных минут, наполненных поиском ложек, нарезанием мяса, обсуждением тонких нюансов настоек и укрощением строптивой микроволновой печи, организаторы объявили: в номинации «Объеденье» третье место заняли Мария Галина и Аркадий Штыпель с «Форшмаком», второе — Галина Райхман с «Гефилт фиш», а первое — Света Литвак с «Разбитым сердцем».
— Мы с Машей любим выпить и закусить. И любим привнести в это дело немного весёлой самодеятельности, — скромно прокомментировал победу Аркадий Штыпель.
— Я просто поражена: я первый раз получила первую премию, да ещё и за приготовление еды, за то, чему в своей жизни всегда уделяла минимальное время, — призналась корреспонденту «Культурной инициативы» Света Литвак. — Это был экспромт… по сути это был перформанс. Я готовилась к этому как к перформансу — может, поэтому всё и получилось.
— А разбитое сердце — ваше сердце или некое символическое сердце человечества?
— Думаю, это все сердца, разбитые мною.
В номинации «Упоение» бронзу взяла «Клеховка» Сергея Дмитренко, серебро — «Хреновуха» Сергея Синякова, а золото — по забавной ошибке чуть не врученное Николаю Байтову, который вообще не участвовал в питейной категории и от нежданной награды оперативно отказался — стало второй наградой Аркадия Штыпеля с «Тминно-кориандровой». Помимо основного, феерическая настойка взяла еще и спецприз от Яны-Марии Курмангалиной. Приз зрительских симпатий от Светланы Тахтаровой получила «Охотничья» Виктора Черненко.
Организаторы и члены жюри были единодушны — конкурс удался и «продолжение банкета» необходимо.
— Вкусно всё. Правда, сложно было с солянкой, возник вопрос — разогревать её или нет. В любом случае это отличалось от классической версии «из кастрюли», поэтому одна опция сыграла хуже, чем хотелось бы, — деловито заметил Данил Файзов. — Мы видели совершенно волшебные по вкусу и визуально интересные решения блюд. Я считаю, подобный конкурс нужно проводить минимум раз в год.
— У поэзии и кулинарии очень много общего, — заявил Андрей Щербак-Жуков. — В первую очередь и то, и другое сугубо субъективно. Как невозможно объективно оценивать стихи, так невозможно объективно оценивать кулинарию. Если в стихах нет каких-то элементарных вещей, это видно сразу, как если в еде не хватает каких-то специй. Сегодня же не было ни плохих стихов, ни плохой еды, ни плохих напитков, поэтому победил полный субъективизм. Но я очень горд тем, что лауреатами стали напиток и блюдо, за которые я поставил десять баллов. То же самое случается на фестивале «Мцыри», где я оцениваю молодых поэтов. Те, кому я даю свой «личный приз», очень часто получают гран-при. Я рад, что я хороший член жюри.
— Сегодня был отличный вечер. Мы все очень старались, — с улыбкой сказала Яна-Мария Курмангалина.
А Светлана Хромова уверенно заключила:
— Тема еды была раскрыта как в духовном плане, так и в материальном.
Мария Мельникова
Фото из личного архива Светланы Хромовой
поэзия и еда,
Зверевский центр
05.05.2020, 2170 просмотров.
