* * *
Свет проводит длинные линии.
Город выставлен под стекло,
словно окна везде заклинили.
Хорошо тут у вас, тепло.
Даже медленный топот зелени
без отзывчивой темноты –
вроде легкого невезения,
уводящего от беды.
В переулках большие тени
ходят важными господами.
Загляденье, запустение –
как бы их поменять местами? –
переучивая, подучивая
делать маленькие подарки
темноте, для такого случая
пересаженной в иномарки.
* * *
Это чувство вам, наверное, знакомо:
что за
постояльцах Воспитательного дома,
только изредка ночуя у знакомых.
Но поскольку не назначен коридорным,
будет повод и возможность прогуляться
по асфальта высвеченным зернам.
Это город оборачивает знаки.
Замечаются – не надо удивляться –
в нашу сторону приветственные взмахи.
Это чувство мне знакомо: что оттуда
будет верная подмога, только свистни.
Если выпадет свободная минута,
разбери его на маленькие мысли.
* * *
С ним ходили мы, как ходят облака,
как неверных два болотных огонька
или просто – два непарных сапога.
Говорили словно пьяные слегка.
Не слегка. Недаром эти сапоги
были точно велики, не с той ноги.
Так бродили мы у Яузы-реки.
Как из хлопка, неотжатого сырца
желто-серые кругом особняки,
неприветливые, бледные с лица.
Мой приятель был с собою не в ладу.
Он и сам себе приятель раз в году.
Научившийся забрасывать крючки,
разучившийся завязывать шнурки,
как по тонкому нетающему льду
он идет и пропадает на ходу.
* * *
Переводчика не засвечивая,
не нуждаясь в проводнике,
примирение переменчиво:
«На каком они языке?
Кто за старшего? Кто за страшного,
уходящего от суда?»
Отвечаю, что бы ни спрашивали,
не в ту сторону, не туда.
От наружного наблюдения
я б хотел увести ответ
в область солнечного сплетения,
где сплетаются да и нет.
Время пасмурное, осеннее.
Проникающий холодок.
Замедляется кровоток,
замышляет недонесение.
* * *
Обживаясь в городе, пора
понимать, какие в нем соблазны.
Не одна Поклонная гора –
все пригорки кланяться согласны.
И выносит сонная река
ближе к Воспитательному дому
странную смертельную истому –
ни кивка вокруг, ни ветерка.
* * *
Не в Англию, наверное, в Эстонию
с дорожками подсыпанного гравия…
Еще чуть-чуть – попали бы в историю.
Но все же победила география.
А тот, кто был назначен главврачом
и прописал целебные дробинки,
ручается, что он тут не при чем,
и в душевой скрывается кабинке.
* * *
Жалобы не в зачет.
Кто это, разве я?
Просто вода течет,
медленная змея,
длинная как река.
Где-то на самом дне
рыбка без языка.
Дело-то не во мне.
Только бы не померк
блеск ее золотой,
стелящийся поверх
сказанного водой.
Айзенберг,
2015,
публикация месяца
16.11.2015, 5981 просмотр.
