Гости съезжались. «Метаморфозы. Беседы о художественном переводе». Евгения Ярмыш
Нидерландская поэзия у Красных ворот
О ком шла речь (из записной книжки, справка для отсутствовавших и прочих лентяев)
Мартинус Нейхоф (1894 – 1953)
Геррит Ахтерберг (1905 – 1962)
Геррит Комрей (1944 – 2012)
Сейс Нотебоом (р. 1933)
Рутгер Копланд (1934 – 2012)
Миха Хамел (р. 1970)
Эстер Наоми Перкин (р. 1980)
Рамсей Наср (р. 1974)
После вечера у меня было желание прочесть и выучить наизусть всю эту голландскую поэзию, ознакомиться с биографией каждого автора и поехать в Нижние Земли, дабы ощутить во всей полноте и вкусить не только итоговый плод, но прогуляться по исходной почве.
Женя Ярмыш сделала удивительную вещь: продемонстрировала, с какой любовью и страстью можно относиться к чужеземной поэзии, переводить её, ощущать как свою, неотъемлемую и родную часть себя. Это поражает и заражает. Я не помню, приходилось ли мне раньше быть свидетелем подобного. Ее рассказ был без высокомерного знаточества, без панибратсва (типа, мы с Нейхофом на дружеской ноге), с почтительностью, учтивостью и достоинством.
Чтение сопровождалось презентацией, каждому поэту можно было посмотреть в глаза, что для меня почему-то особенно важно, а последнего поэта можно было лицезреть на видео, читающим, глядя в камеру.
Полное проникновение помимо понимания языка оригинала, ощущение присутствия, чувство настоящего.
Что поразило отдельно и чисто в поэтическом смысле: пафос. Создалось ощущение, сложилось впечатление, не знаю, пусть даже показалось, что в этом языке, в каждом из времён, всем этим людям как удавалось, так и продолжает удаваться говорить серьёзно, без скатывания в постмодернистские игры (или с ними, но как бы вопреки и помимо, превосходя их), говорить прямым текстом о важном и обязательном так, что не возникает желания возразить: «А где метафора, где иносказательность и образность?»
В отдельном случае я пристрастен: Женя переводила прозы и стихи моего любимого Сейса Нотебоома, автора коротенького романа «Ритуалы», который (если кто ещё не в курсе) всем необходимо сразу же прочесть, ибо, помимо всего прочего, это вещь в сказочно обаятельном переводе Нины Фёдоровой. Как многие уже догадались, про «Ритуалы» я могу петь часами, но не в этот раз, а в этот раз мне хочется процитировать Жениных «Современников», за которых я тоже
СОВРЕМЕННИКИ
С юных лет – постаревшие от всего пережитого.
У них по весне – зима,
С изжеванными историями.
По утрам наступает вечер.
Что ни скажут, – пословица.
Что ни мысль, – то история.
За нехваткой иного.
Александр Беляев
Церемония открытия VIII Биеннале поэтов на телеканале «Дождь»
Есть в русском языке выражение «в рабочем порядке». С одной стороны, оно снимает пафос новизны и исключительности происходящего, а с другой – свидетельствует о его основательности и прочном внедрении в жизнь. Именно это выражение, на мой взгляд, можно применить по отношению к Московскому Международному фестивалю «Биеннале поэтов», стартовавшему в этом году в восьмой раз и, подобно «Дню поэзии», стремящемуся растянуть свою программу далеко до и после официальных дат открытия и закрытия. Кроме того, подзаголовок фестиваля – «Северный поток», то есть посвящение его поэзии стран Балтийского региона, подразумевает возможность обратиться в будущем к теме, скажем, «Восточного потока», и так далее. В общем, все в рабочем порядке.
Предшествуемое целым рядом мероприятий, объединенных названием «Гости съезжались», официальное открытие фестиваля состоялось поздним вечером 12 ноября в уютном, оформленном в богемно-артистическом стиле зале, принадлежащем телестудии «Дождь». Обстановка была на редкость благоприятной для общения: официальная часть проходила в атмосфере полуофициальности, отчего, на мой взгляд, сильно выиграла. И участники фестиваля, и гости были тесно перемешаны, все чувствовали себя на равных – как сотоварищи по литературному процессу, делающие одно, общее для всех дело. Выходящие к микрофону стояли вплотную к сидящим на тесно поставленных временных деревянных скамейках, а обосновавшимся в задних рядах достались места на удивительно комфортных широких и мягких диванах.
Звучала соответствующая ситуации музыка, а стена, в непосредственной близости от которой стоял микрофон, была превращена в огромный экран. На нем сначала мелькали кадры с выступлениями известных поэтов, а потом поплыли суровые пейзажи северных стан, при этом наиболее величественно смотрелось северное сияние. На этом экране были также показаны видеоролик-победитель фестиваля «Пятая нога» на стихи рижанина Артура Пунте, и выступление по скайпу одного из участников Биеннале – петербуржца Сергея Стратановского, который не смог лично присутствовать. В конце вечера было объявлено о присуждении ему премии «Живая легенда».
Открыл «открытие» Президент Биеннале Евгений Бунимович: кратко коснувшись задач, истории и программы Биеннале, он выразил благодарность телеканалу «Дождь», организаторам – Проекту «Культурная Инициатива» и поэту Николаю Звягинцеву – автору художественно-графической составляющей фестиваля. Особо запомнившимися моментами программы были предполагающийся поход участников фестиваля по дешевым рюмочным Москвы и введение для них особых «биеннальских» денежных знаков, достоинство которых определяется изображенным на них известным поэтом: например, Пушкин означает 100 рублей, а Пастернак – 50. После Бунимовича взял слово Юрий Цветков, который был краток. Подняв вверх руку, он громко провозгласил: «Фестиваль открыт!».
Выступали как русскоязычные поэты, так и пишущие на других языках, переводы их текстов на русский язык читали приглашенные профессиональные актеры, а листки с текстами раздавались всем желающим. От пишущих на русском были Дмитрий Строцев (Беларусь), Дмитрий Веденяпин (Россия), Сергей Тимофеев (Латвия), Игорь Котюх (Эстония), Елена Фанайлова (Россия), Всеволод Емелин (Россия) и Михаил Айзенберг (Россия). От пишущих на других языках – Одвейг Кливе (Норвегия), Рагнар Стремберг (Швеция), Леэви Лехто (Финляндия) и Адам Видеман (Польша). Хотелось бы особо отметить Дмитрия Строцева и Леэви Лехто, которые произвели впечатление подачей в характерной манере «голосового стиха» и заметить, что при исполнении актером Егором Сальниковым русского варианта текста Леэви Лехто эффект, присущий этому жанру, заметно уменьшился.
Официальную часть завершил Данил Файзов. Как и Юрий Цветков, он был краток: «Открытие Биеннале закрыто!». Впереди – дни основной программы и ряд дополнительных мероприятий, названных «Гости разъезжались».
Людмила Вязмитинова
События Биеннале: Широким потоком. Объединенный поэтический вечер участников
Гости Биеннале выступали на различных площадках почти каждый день. Поэтому, если Вы например, фанат шведской поэзии, или ценитель финнов, возможностей послушать то, что интересно именно Вам, было предостаточно. Но увидеть и услышать всех разом – это не просто, и хорошо, что организаторы провели специальный объединенный вечер. Когда еще в Москве услышишь поэтическую речь на языках, входящих в три разные языковые группы: германскую, балто-славянскую и финоугорскую.
Так что на следующий день после торжественной церемонии открытия любители поэзии направились в Музей Серебряного века. Стоит отметить, что программа Биеннале достаточно насыщенна, и потому ряд участников были вынуждены выступить очень кратко и убежать на фестиваль голосового стиха в «Китайский летчик Джао Да». Открыл чтения молодой белорусский поэт Виктор Жибуль, прочитавший своих «Икаров и Карлсонов» сначала на родном, а потом и на русском. Как сказал выступавший следующим Дмитрий Строцев, Жибуль сейчас – главный слэмер Беларуси, и побеждает почти на каждом поэтическом состязании. Финны – голосовой поэт Леэви Лехто и ассистировавший ему Юкка Маллинен подхватили знамя. Было жаль, что именно они и должны были покинуть зал первыми.
Уже на второй день гости перезнакомились и сдружились. Норвежка Одвейг Кливе мило общалась со шведом Рагнаром Стрембергом, рижанка Инга Гайле – с жительницей Таллинна Маарьей Кангро, и все вместе – с хозяевами-москвичами. Языковой барьер исчез, видимо, потому что говорили о том, что всем было интересно – о поэзии.
Широким потоком текла поэтическая речь: Йонас Ролсте (Дания), Адам Видеман (Польша), Игорь Котюх (Эстония), Виктор Райер (Германия), Сергей Тимофеев (Латвия), завершивший вечер стихотворением-экспромтом, затем немедленно опубликованным на его странице в фейсбуке. Этот экспромт, иронически обыгравший беседу с одним из организаторов во время вечера, позволил слушателям буквально кожей ощутить момент превращения вещества жизни в вещество поэзии, за что был вознагражден живыми аплодисментами и смехом.
Отдельно хотелось бы поблагодарить поэтов и переводчиков, благодаря которым мы имели возможность услышать прозвучавшие иностранные стихи на русском языке: Анастасию Строкину, Анастасию Векшину, Андрея Сен-Сенькова, Антона Нестерова, Татьяну Данильянц, Алешу Прокопьева и вновь Сергея Тимофеева.
Дмитрий Черкашин
События Биеннале: фестиваль голосового стиха в «Китайском летчике Джао Да»
Без традиционного Фестиваля голосового стиха представить Биеннале уже невозможно. Придуманный Дмитрием Строцевым и Данилой Давыдовым в далеком уже 2001 году, он стал не просто смотром ярких манер презентации своих стихов, но событием, которого ждут, и которое не перестает удивлять.
Вот и в этом году удивляться и восхищаться было чему: уже надышанный московскими слэмерами зал «Китайского летчика» принял больше 20 поэтов, умеющих «жечь глаголом». И, в отличие от Слэма, у зрителей, а, точнее сказать, слушателей, была возможность оценить голосовое мастерство гостей столицы: финна Леэви Лехто, белоруса Виктора Жибуля, приехавшего из Питера Ивана Соколова, а также многих поэтов, в слэмах по разным причинам не участвующих. Разнообразие творческих манер было очень велико, но объединяло участников одно: главным инструментом поэта был голос, и не важно, хрипели они, выли, пели, рыдали или смеялись, гости вечера получили огромное и ни с чем не сравнимое удовольствие.
Дмитрий Черкашин
События Биеннале: про то, как спорили поэты «Северного потока» на мастер-классе и про поэтический диалог Норвегии и Швеции в лице Одвиг Кливе и Рагнара Стремберга
Московский международный фестиваль поэтов 2013 закончился, а если точнее, схлынул, как поток. По-другому и не скажешь, потому что в этом году поэтические выступления проходили под названием «Северный поток». Однако, схлынув, он все еще шумит в памяти, переливается звонкими балтийскими и скандинавскими именами. «Поток» и в самом деле оказался весьма бурным, несмотря на ожидаемую, казалось бы, северную сдержанность гостей. Особенным образом «горячесть» финских, а также шведских, норвежских и датских поэтов проявилась на мастер-классе по переводу поэзии со скандинавских языков. Гости размахивали руками (точно ли они скандинавы, а не итальянцы, к примеру?), перебивали друг друга, спорили, соглашались, словом, не скучали.
«Переводы моих стихов на немецкий ужасны!» – ударяя правой рукой по столу, возмущался шведский мэтр Рагнар Стремберг. К счастью, на своих русских переводчиков Рагнар не держит зла, а украинское исполнение своих стихов считает едва ли не самым точным и отвечающим его замыслу. «Отвратительные переводы на немецкий!» – повторил он.
Оставив негодование шведского поэта на совести немцев, ведущий мастер-класса Антон Нестеров решил сменить направление беседы и спросил у северных коллег, кого из русских современных поэтов они знают-читают-видели-слышали-слушали… Как ни печально (и это целая отдельная тема, требующая осмысления), для большинства присутствовавших современная российская поэзия заканчивалась на имени Бродского и только финский поэт Юкка Маллинен (кстати, выпускник филфака МГУ 1978 года) с удовольствием произносил трудновыговариваемые фамилии: Драгомощенко, Парщиков, Рубинштейн… Более того, на финском эти и другие российские поэты звучат именно в его переводе. Но так как беседу на эту тему с Юккой никто поддержать не мог, дискурс вернулся в прежнее русло.
«Я категорически не согласен с тем, что перевод можно сравнить с исполнительским искусством музыканта. Перевод – это создание нового произведения на другом языке. Так что я категорически не согласен…» – монотонно, но настойчиво повторял молодой датский поэт Йонас Ролсте.
«Никаких интерпретаций! Перевод должен быть максимально точным!» – отвечал Йонасу известный финский поэт и издатель Леэви Лехто. «Нет ничего хуже, когда мои стихи начинают интерпретировать на свой лад», – поддерживал Рагнар Стремберг своего финского коллегу. Они бы точно не оценили заходеровское «Конечно, это вольный перевод! Поэзия в неволе не живет».
«Это не совсем так… Иногда переводчику приходится делать выбор в пользу того или иного слова, того или иного значения. Что-то уходит,
Словом, в конечном итоге ничего не оставалось сделать, как приостановить беседу (закончить ее, кажется, было невозможно) и перейти ко второй – экспериметальной части скандинавского вечера, а именно, к диалогу Рагнара Стремберга и Одвиг Кливе в формате «Полюсов».
Сами «Полюса» уже давно стали одним из любимых мероприятий московских стихофилов. Но такого в истории «Полюсов», пожалуй, еще не было – чтобы встречались два поэта – иностранных, которые не то, что по-русски, но и друг друга с трудом понимают (шведский с норвежским, конечно, близкие, но, нельзя не признать, разные языки).
И вот «они сошлись» – оппоненты – не только в представлениях о художественном переводе, как стало заметно из предшествовавшего мастер-класса, но и поэтически весьма разновекторные авторы.
Одвиг Кливе отстаивала право переводчика на выбор и трактовку произведения со знанием дела, хотя и несколько робко, поскольку сама является автором девяти поэтических книг, восьми книг для детей и к тому же опытным переводчиком иранской, палестинской и английской поэзии.
И Одвиг, и Рагнар читали стихи – каждый на своем языке. Гортанные, грассированные звуки наполнили аудиторию и, кажется, ласкали слух представителя норвежского посольства, который пришел послушать свою известную землячку. Русскую версию озвучивали, соответственно, русские коллеги.
Стихи Одвиг с первого взгляда могут показаться не столь замысловатыми, как стихи Рагнара, но в этой простоте (а она сама по себе уже является значительным различием в поэтике двух авторов) содержится еще один важный аспект не-тождественности Одвиг и Рагнара. Речь о заинтересованности жизнью в стихах Одвиг, о ее выходе к свету, а если не к свету, то к спокойствию в каждом прозвучавшем стихотворении – будь то стихи о природе, о быте, о
Ждем
что Духом все озарится
Что свершится сошествие:
между звоном бокала
и грудой осколков на полу
Между отзвуком разговора
и грудой бычков
в пепельнице
Между умными фразами
лектора
Ждем молнии, что прорежет
низкое небо
разорвет одеяния слов
ждем вспышки что заставит
лишиться дара речи и петь
Ждем и знаем
что все уже произошло
(Перевод Антона Нестерова)
С Рагнаром Стрембергом немного другая история – в силу другой поэтики. Его стихи не то чтобы не стремятся к свету и простоте – это его, по большому счету, не особо интересует – но скорее сконцентрированы на создании объема, полифонии, емкости и афористичности фраз. Недаром Рагнар также является драматургом. И во всем этом густом многоголосии его стихов контрапунктом звучит мысль о смерти, которая не может, а, скорее всего, и не хочет прийти к спокойному приятию бытия, какое мы находим у Одвиг.
Больше всего на свете я боюсь смерти. И все мои стихи об этом» – признался шведский поэт.
Луну не назовешь ни красивой, ни безобразной,
но она дает расти подозрению, что жизнь не является
всем тем, что мы могли бы знать о ней.
Оно растет, как волосы или ногти
после смерти
Строки из известного в Европе «Лунослова», теперь зазвучавшего и по-русски благодаря Алеше Прокопьеву и Ольге Арсеньевой.
В завершении вечера прозвучал традиционный для «Полюсов» вопрос, обращенный к авторам: «Как на ваш взгляд, являетесь ли вы полюсами или нет?“
– Ну да, мы разные, весьма разные, – сказала Одвиг.
– Я не понял вопроса, – удивился Рагнар. – Конечно, полюса. Это же очевидно: я – мужчина, а Одвиг – женщина».
Точнее, пожалуй, уже не скажешь.
Анастасия Строкина
События Биеннале: 10 лет калининградскому фестивалю актуальной поэзии «Слоwwwо»
14 ноября в клубе «Дача на Покровке» состоялся поэтический вечер, посвященный десятилетнему юбилею калининградского фестиваля актуальной поэзии «Слоwwwо». Совершенно неудивительно, что этот вечер прошел в рамках «Северного потока» и стал одним из его центральных мероприятий. Поэты из самого западного города России неоднократно принимали участие в Московском поэтическом Биеннале, и в 2005, и в 2007, и в 2009 годах.
Десять лет – это очень серьезный возраст для культурной институции, особенно если она не пользуется бюджетными средствами и существует в первую очередь за счет энтузиазма организаторов.
Очень жаль, что в юбилейном вечере не смогли принять участие поэты, чьи имена все это время ассоциируются со «Слоwwwом» – Ирина Максимова и Павел Настин. Поэтому основателей представляла еще одна участница арт-группы «Рцы» – москвичка Юля Тишковская, также стоявшая у истоков фестиваля. На экран был выведен фильм о самом первом фестивале, который проходил в 2003 году, а потом начались чтения.
За эти годы Калининград посетили, как кажется, все известные поэты в возрасте от 20 до 60 лет, поэтому состав участников вечера был очень представительным, по нему можно было судить о том, в каком состоянии находится современная русская поэзия нескольких поколений. Надо сказать, в хорошем.
Дмитрий Веденяпин, Данила Давыдов, Дмитрий Данилов, Николай Звягинцев, Светлана Бодрунова, Марина Хаген, Алеша Прокопьев, Геннадий Каневский, Федор Сваровский, Сергей Тимофеев, Дмитрий Кузьмин – общего между этими авторами немного – читали стихи и вспоминали полюбившийся Кениг, благо вспомнить было что. И печать таланта на лбу Дмитрия Данилова, и кавалеров ордена за взятие «Старого Кенигсберга», и обязательные встречи у могилы Канта, и ангары на Балтийской косе, да много чего еще. Впрочем, это мы начинаем говорить о частном, а главное – встречи и стихи, и многолетняя дружба, и любовь к этому ни на что не похожему городу, и благодарность Ире, Паше, Юле и Жене Паламарчуку, которого мы в этой заметке могли преступно забыть упомянуть.
Дмитрий Черкашин
Мы гуляли в Биеннале
Поэтические прогулки – формат не новый, вот Саша Курбатов постоянно
В рамках Биеннале акции, они же прогулки, заняли особое место, и было их сразу три, то есть почти каждое утро после бессонной ночи, наполненной общением и, чего уж греха таить, опрокидыванием некоторого количества рюмок «чая», гости фестиваля и организаторы, а также сочувствующие москвичи отправлялись гулять. Узнавать новый для себя город (это гости), открывать родную Москву, предстающую порой совершенно в ином свете (это москвичи), ну и делиться своим знанием и любовью к столице.
14 ноября прогулки открылись акцией «Классики и современники», на которой российские и иностранные поэты делали поэтические подношения памятникам великим русским поэтам. То есть читали им их же собственные стихи на своих родных языках. Или не их – я по-норвежски и по-фински, например, не очень понимаю.
Путь от Владимира Маяковского, где чтения начались, до мемориальной доски Осипу Мандельштаму на Тверском бульваре прошли по краткому сценарию (норвежцы и финны взмолились – холодно!), прошли не все, но те, кто в этот промозглый ноябрьский день отважился на это путешествие, остались не в накладе.
Стихи подарили Маяковскому, Крылову, Блоку, Есенину и Мандельштаму. Поведали про Патрики, Твербуль, Литинститут, Бронные, Триумфальную, ну и вообще про все, что глаза видели, благо для многих московских участников эти улицы и переулки наполнены множеством историй. Чего стоили только уникальные рассказы о литературной Москве от Данилы Давыдова, знающего буквально все!
На следующий день, 15 ноября, состоялась другая прогулка, которая бесхитростно называлась «И немедленно выпил». Несложно догадаться, что это был поход по дешевым рюмочным центра Москвы, а вел ее естественно, «москвовед» в узком смысле Евгений Лесин. Кстати, забавно, но практически в самом начале похода мы встретили Рустама Рахматуллина, москвоведа в смысле более широком. Жители столицы приняли эту, согласимся, немного спорную прогулку с большим интересом, нежели поход к памятникам. А иностранные гости, наоборот, без особого энтузиазма, устали, видимо. Пошли только поляк Адам Видеман и двужильная норвежка Одвейг Кливе, не самая большая любительница такого отдыха, но очень любопытная женщина.
Каждая рюмочная поражала своим колоритом. Где-то в качестве закуски заказывали зеленый горошек на картонке,
Дмитрий Черкашин
События Биеннале: Презентация документального фильма Татьяны Данильянц «Сады поэзии. Эскиз»
В 2009 году в Москву уже приезжали поэты из Латвии и Эстонии, в том числе и гости нынешнего Биеннале Сергей Тимофеев и Игорь Котюх. Тогда же поэт и кинорежиссер Татьяна Данильянц отсняла большое количество материалов с участием этих авторов, и вот, четыре года спустя мы получили возможность увидеть эскиз документального фильма под названием «Сады поэзии».
Премьера прошла в клубе «Дача на Покровке» в пятницу 15 ноября. Было очень интересно сравнивать Котюха и Тимофеева, говорящих с экрана, с ними же самими реальными, во плоти выходящими к микрофону. С одной стороны, казалось, что время почти остановилось – та же осенняя Москва, те же поэты со своей прибалтийской неспешностью и рассудительностью (не сочтите за стереотип, приезжавший в том же 2009 году эстонец Карл-Мартин Синиярв, наоборот, – настоящий взрыв эмоций!). С другой –
Только одно остается постоянным – вечно не вовремя звонящие телефоны организаторов, в кадре, и в зале. Но это, наверное, и через четыре года, и через четырежды четыре не изменится.
Дмитрий Черкашин
Поход к Андрею Туркину
Андрей Туркин – человек праздник. Праздник, оборвавшийся для тех, кто его знал и любил, в самом конце 1997 года, когда все носились в поисках рождественских подарков, забыв о том, что существуют такие печальные мероприятия, как похороны. Хоронили его – молодого, красивого, тридцатипятилетнего – именно 31 декабря.
Всем, кто помнит его чтение, рассказывать не надо, а кто не видел – бессмысленно. Поскольку рассказывать о восторге, с которым его принимала публика, – обреченная на неудачу затея. Какими словами можно рассказать о явлении мощностью в 100 мегатонн?
16 ноября, в последний день биеннале, состоялся пеший поход к Туркину. По маршруту, им самим указанному в стихотворении:
О, как мне дорог центр города,
Где Долгорукого рука
Как будто ищет Маркса бороду.
Но не найдет ее, пока
За ним следят глаза Дзержинского,
Дома пронзая, как врага.
И тщетно ищет исполинского
Коня послать его нога!
В поход в 2 часа пополудни от хвоста коня Долгорукого выступили Александр Курбатов, Николай Байтов, Света Литвак (инициаторы мероприятия), Наталья Черных, Юлия Скородумова, Олег Дарк, Игорь Яркевич, Евгений Лесин, Данила Давыдов, множество милых людей и ВПС.
На Тверской площади, где конь с Долгоруким, наша плохо идентифицирующаяся в социальном плане компания заинтересовала милиционеров, которые подгребли и с небольшого расстояния наблюдали за развитием событий (вдруг начнут коню прибивать его конские причиндалы к мостовой?), держа руки на расстегнутых кобурах.
Вспомнили старика Холина, его: «Я в милиции конной служу, за порядком в столице гляжу…».
По пути от Долгорукого с Марксу выяснилось, что Москва, сей город контрастов, имеет любопытную изнанку, уравновешивающую мертвечину наставленных вдоль Тверской бутиков. Так, например, во дворе дома, выходящего фасадом на Тверскую, стоит типичная для российской глубинки палатка, где можно выпить кофе за 20 р. и съесть пирожок тоже за 20 р. Это вполне естественно сформировавшийся параллельный мир, в котором харчуются гастарбайтеры.
Есть ниша и для бомжей. На задворках бывшего Института марксизма-ленинизма стоит небольшой памятник Ленину, который является покровителем бомжей. В теплое время года они ночуют на расставленных вокруг постамента скамейках, и Ильич хранит их покой, отгоняя от сих сирых и убогих злобных полисменов.
На Большой Дмитровке была обнаружена мемориальная доска, посвященная Туркину. Правда, гравер был малограмотный, написал с ошибками: TURKISH Airlines.
На Охотном ряду, где Маркс увещевает пролетариев всех стран соединяться, выяснилось, что Долгорукий пока еще не добрался до карловой бороды – она пребывает в целости и сохранности. Подекламировали стихи Туркина, попозировали на фоне медиума, узревшего бродящий по Европе призрак коммунизма, подкрепились алкоголем. Двинулись дальше.
В 50 метрах от площади Революции обнаружился пивбар «Геологи», цены и нравы в котором аналогичны почившей в бозе рюмочной «Второе дыхание» (и вновь возродившееся, прим. ред.). В одном углу роняли стулья, в другом произносили такие слова, которые даже Яркевич не знает. В третьем пили молча. В четвертом обосновались мы, вспоминая, что и Туркин был не чужд таким посиделкам в таких заведениях, предназначенных для верно понимающих жизнь людей.
А
Снова подкрепившись алкоголем, торжественным маршем прошли по Александровскому саду. Где был обнаружен явный новодел – пристройка к кремлевской стене непонятного предназначения. Куда смотрит главный столичный архитектор, который в телевизоре показался мне симпатичным молодым человеком?
Затем был затяжной марш-бросок по Каменному мосту и вдоль Обводного канала, на протяжении которого мы неоднократно подкреплялись алкоголем.
На мосту вспомнили Парщикова, его: «…на Каменном мосту открылась точка зрения, откуда я шагнул в купюру „три рубля“».
Ну, а на задворках ЦДХ, где покоятся всевозможные памятники и скульптуры, полный мрак и запустение. Вот уж воистину – сосланы в Березов. Нашли Дзержинского, который в 1991 году был обляпан разноцветными красками и гневными надписями.
И в пятидесяти метрах от него – памятник Андрею Туркину. Не из аспидного чугуна, не из замшелой бронзы, не из рыжеватого гранита, а из белоснежного мрамора. Его автор – немецкий скульптор Арне Бернд Рау, подаривший памятник городу. Город не нашел для него другого места. Но, хочется верить, что это своего рода чистилище. Пройдет время, и Андрей пропишется на какой-нибудь московской площади или улице.
В очередной раз подкрепились алкоголем. И почитали всяческие стихи Андрюши, которого нет с нами уже почти 16 лет.
А потом все подались на «Дачу на Покровке», где проходило закрытие поэтического биеннале. Успели в самый аккурат. Организатор и вдохновитель мероприятия Евгений Бунимович сказал о том, как все это было хорошо и продуктивно. Наградили победителей премии критических статей «Московский наблюдатель», организованной «Культурной Инициативой». Победил Геннадий Каневский, не оставили без призовых денег и шорт-листеров Аркадия Семенова, Валерия Нугатова, Константина Кравцова и Линор Горалик.
После чего Бунимович вскричал «Кара-барас!», и все пришло в движение, все сообщество поэтов начало интенсивно работать рюмками, бокалами, вилками, а то и просто пальцами.
Побеседовал через переводчика с финским поэтом очень благородного вида. Он сказал, что с поэзией в Москве хорошо. А как со свободой, вопросил я его, держа в правой руке полную рюмку «Столичной». Оказалось, что про Толоконникову он все прекрасно знает, а вот про Петра Павленского, прибившего мошонку к Красной площади, пока не слыхал. Финский поэт заявил, что это, конечно, креативно, но негигиенично.
Узнал, что Лесин, накануне организовавший поход по московским рюмочным, не осилил более половины пути. Но в этот день был аки огурец. И продолжал радоваться жизни в тот момент, когда я уходил по причине того, что подлая подагра при помощи полиартрита начала терзать мой правый голеностопный сустав. У меня, как у Лесина, уже не получается. Эх, годы, годы, и какая же сволочь вас только придумала!
Красивым, тридцатипятилетним уже не умереть.
Владимир Тучков
Гости разъезжались: Марцелиюс Мартинайтис вчера и всегда
Марцелиюс-Теодорас Изидорович Мартинайтис – один из самых известных литовских поэтов послевоенного поколения, стихи которого переводились на большинство европейских языков, в том числе на русский – Давидом Самойловым, Александром Давыдовым, Георгием Ефремовым. Предполагалось, что именно он мог бы представить Литву на Биеннале, однако 5 апреля 2013 года, через несколько дней после своего 77-летия Мартинайтис скоропостижно скончался.
В октябре 2013 года в издательстве liTTera (Вильнюс) вышла книга его избранных стихотворений и прозы «Вчера и всегда». Организаторы Биеннале сочли возможным включить Марцелиюса Мартинайтиса в число участников фестиваля и провести презентацию этой книги в рамках программы «Гости разъезжались».
Вечер прошел 21 ноября на основной площадке фестиваля, «Даче на Покровке», по инициативе издателей и переводчиков книги Георгия Ефремова и Тамары Перуновой и собрал многих ценителей творчества ушедшего поэта.
В поэзии Мартинайтиса большую роль играют народные мотивы, недаром он много лет преподавал фольклор в Университете Вильнюса. Самый известный его цикл – «Баллады Кукутиса» – рассказывает о столкновении архаического, деревенского самосознания с современным мироустройством:
Вжавшись в траву,
умирает Кукутис,
маленький – как пчела.
Последний раз он вздыхает,
вбирая всю доброту торопливой жизни.
Маленький умирает Кукутис,
невидимый самолётам,
неуловимый радарами,
его смерть не мешает подводным лодкам.
(Последнее прощание с Кукутисом)
Интересно происхождение имени героя цикла, о котором на вечере рассказал Георгий Ефремов. Кукутис с литовского – удод. Удод, который носит корону из перьев, издавна считался мистической птицей, знающей многие тайны. Он упоминается во многих легендах, связанных с царем Соломоном, и, по преданию, доставлял послания библейского мудреца царице Савской. Кстати, и второе имя Мартинайтиса – Теодорас, переводится с греческого как посланник. То есть Кукутис – это и сам автор, и посланник, пытающийся донести до людей свет истинного знания и мудрости.
При всей устремленности в прошлое Мартинайтис был человеком своего времени. Его можно было бы назвать (при всей условности) литовским шестидесятником. Тот же культ дружбы, та же отмеченность государственными наградами, та же вовлеченность в политику в конце восьмидесятых (он даже был народным депутатом СССР). До начала 90-х на литовском языке было опубликовано около десяти книг поэта. Но в отличие от своих российских сверстников, в нем не было эстрадной яркости, скорее углубленность, внимательность, взгляд спокойный и уравновешенный:
Если я дерево, которое срубят,
вы не делайте из меня
поленьев и кольев.
Сделайте лучше мостки,
или калитку, или порог –
над которым встречаются руки
Последние годы жизни Мартинайтис провел в своем деревенском доме, который сам, при помощи друзей и построил. И для друзей двери этого дома всегда были открыты. Так же, как открыты для российского читателя его стихи, собранные в этой книге. А посланниками, читай, удодами, читай, кукутисами, теперь стали его переводчики, Георгий Ефремов и Тамара Перунова.
Дмитрий Черкашин
Участники о Биеннале
Игорь Котюх
Таллинн, Эстония
В середине ноября в Москве прошел очередной фестиваль «Биеннале поэтов». Нынешний праздник поэзии носил порядковый номер «восемь» и гордое название «Северный поток». Восемь «Биеннале поэтов» делают этот фестиваль одним из наиболее великовозрастных в современной России, хотя он берет свое начало в 1999 году.
Забавной получилась история с названием «Северный поток». Сначала оно было «рабочим», «черновым», позволявшим «экономить на словах» – мол, хотим собрать на фестиваль поэтов, проживающих в странах Балтийского региона. Именно в таком виде это словосочетание пришло ко мне в июне, когда я ответил согласием на приглашение из Москвы.
Со временем организаторы привыкли к названию «для внутреннего пользования» и вынесли его на рекламную продукцию фестиваля. Это породило множество противоречивых мнений, в результате чего всякое мероприятия «Биеннале» открывалось шутливым рассказом устроителей о том, что «наш северный поток не имеет общего с газовой трубой», и что «все совпадения случайны».
Политики на «Биеннале» действительно не было. Это был аполитичный, литературоцентричный фестиваль с очень насыщенной программой и обильным профессиональным общением. Шесть дней пребывания на территории поэзии, где слово «стихи» произносилось с утра до вечера, склоняясь на все шесть падежей русского языка.
Для русского поэта, проживающего вне России, такие встречи особенно познавательны. Одно дело читать об устройстве московской литературной жизни в интернете, и совсем другое – посещать площадки, на которых выступают авторы, определяющие лицо современной русской литературы. В этом году зарубежным гостям удалось выступить с поэтическими чтениями, например, в студии телеканала «Дождь», в клубах «Дача на Покровке», «Классики XXI века» и «Китайский Летчик Джао Да».
По сравнению с фестивалем 2009 года, на котором мне также довелось побывать, нынешний фестиваль получился менее помпезным. Если в 2009 году принимающая сторона вела переговоры с поэтами при помощи pr-агентства, то на этот раз вездесущая «Культурная Инициатива» справилась со всей логистикой (транспорт, визы, размещение, программа) сама, корректно и без сюрпризов. И тут получается смысловая вилка: с одной стороны, скромный бюджет вынудил организаторов экономить на помощниках, с другой – было сделано большее ударение на общении между поэтами: гости с гостями, гости с москвичами, гости с организаторами. Все были всем интересны и нужны.
Пожалуй, эту заинтересованность друг в друге и можно занести в главное достижение нынешнего «Биеннале». Что примечательно, это так называемое «кулуарное общение» имело самые разные формы. Тут было как традиционное «выпить водки», так и посиделки в кафе, посещение выставки Ман Рэя в Пушкинском музее, книжный туризм с остановками в «НЛО» и «Фаланстере» – и всё это с участием московских поэтов, писателей, критиков.
В один из дней меня даже пригласили в гости, но, к великому сожалению, загруженный график не позволил осуществиться задуманному. Но сама история прекрасна – давний facebook-френд, очень хороший поэт и тонко мыслящий эссеист, становится на «Биеннале» твоим личным знакомым и сразу приглашает в гости. И как много было таких развиртуализаций на нынешнем фестивале!
Но «Биеннале поэтов» – это не кружок по интересам с ограниченным числом участников. Во время фестиваля поэты встречаются с разной публикой, и читают стихи не только в литературных клубах. В этом году мне посчастливилось принять участие в традиционном мероприятии «Биеннале поэтов», когда поэты посещают школы. По замыслу организаторов авторы из Эстонии и Латвии должны были выступить в средней школе № 1199, которая располагается далеко от центра, на Новоясеневском проспекте.
Мы, выступающие, потом поняли, что находимся не в совсем обычной школе. Сюда принимают с седьмого класса, в школе учится всего около 60 человек, здесь нет привычного звонка. Урок литературы с гостями фестиваля продолжался почти полтора часа, ученики слушали стихи и задавали вопросы – о модернизме и постмодернизме, верлибре и регулярном стихе, литературных кумирах и источниках вдохновения. И все это делалось естественно, с искренним интересом, без нажима со стороны учителя.
В этой волшебной школе дети сами, по доброй воле, хотят учиться. Уроки здесь заканчиваются тогда, когда тема исчерпала себя. На переменах тихо. Сергей Тимофеев краем уха услышал, как ребята в коридоре обсуждали подробности Северной войны, в то время как я отвечал в сторонке на вопросы одной из учениц: «В ваших стихах так много приключений. Вы придумываете их? Или с вами действительно такое происходит?» И снова – в обоих случаях не было никакого позерства или кокетства, такими категориями мыслят ученики этой школы.
«Биеннале поэтов» 2013 года убедительно проложило свой «Северный поток». Социальные сети переполнены многочисленными фото-свидетельствами, поэты дали интервью всевозможным СМИ, в журнале «Русский Репортер» опубликованы стихи участников фестиваля (тираж – фантастические 168 000 экз!), виртуальные френды стали личными знакомыми и гости фестиваля стали новыми виртуальными друзьями.
Под какой темой пройдет «Биеннале поэтов» 2015 года? Будет это «Южный поток» (Австрия, Болгария, Венгрия, Греция, Сербия, Словения, Хорватия) или организаторы придумают принципиально новое название? Придет время, придет и название. Энтузиазм президента «Биеннале поэтов» Евгения Бунимовича и неутомимое желание «Культурной инициативы» способствовать продвижению качественной поэзии позволяют быть уверенными в том, что новый фестиваль точно будет, что «Биеннале поэтов» – это надолго.
27.03.2014, 6175 просмотров.
